Скотт Линч - Обманы Локки Ламоры

— Послушайте, все это, конечно, интересно, — запротестовал Локки, поднимаясь со скамьи, — но сейчас…

Угрожающе взмахнув клинком, Конте заставил его сесть на место, после чего продолжил свой рассказ.

— Этим исключением был барон Иландро Сальвара. Он сражался, как черт, пока его лошадь не пала под ним. Барон получил четыре раны, с поля боя его утащили волоком, за ноги. И если все прочие аристократы обращались с нами, как с мусором, то Сальвара едва не сдох, пытаясь защитить своих солдат… После войны я несколько лет прослужил в городской страже, но очень скоро мне это надоело — кругом одна большая куча дерьма. И тогда я отправился к старому дону Сальваре и рассказал, что видел его на Холме Богов. Я сказал ему, что там, на Холме, он фактически спас мою долбаную жизнь… и остаток ее я хотел бы посвятить служению ему, дону Сальваре, если он, конечно, согласен. И он согласился и взял меня на службу. А когда старого барона не стало, я остался в доме с его сыном Лоренцо… Сидеть! Сделай еще только шаг к двери, и, клянусь, я выпущу из тебя всю твою наглость вместе с кровью! Теперь я присматриваю за Лоренцо… — в голосе старого слуги прозвучала неподдельная гордость. — Он, конечно, скорее деловой человек, чем воин. Но вот что я тебе скажу: этот парень сделан из того же теста, что и его отец. Как он ринулся в ту чертову аллею, где вы, дерьмецы, разыграли свой спектакль, с одной шпагой в руках! А ведь он верил, что на тебя, засранца, напали настоящие разбойники, хрен вам всем в душу! И как, совесть не мучит? Отвечай: ты ГОРДИШЬСЯ своим поступком, падаль? Гордишься, что обвел вокруг пальца человека, который пытался спасти твою никчемную жизнь?

— Что сделано, то сделано, Конте, — ответил Локки с горечью, которая удивила его самого. — Я живу так, как считаю нужным. Что, твой Лоренцо святой, как сам Переландро? Нет, он обычный каморрский аристократ и тоже получает выгоду от Тайного Договора. Не исключаю, что его прапрадед перерезал не одну глотку, чтобы получить свой титул. А теперь Лоренцо каждый день стрижет с этого купоны и горя не ведает. Да знаешь ли ты, что пока ты чистишь своим хозяевам апельсины и утираешь им губы кружевными салфеточками, где-нибудь в Чертовом Котле люди заваривают золу на моче и поят этим чаем своих детей! Не надо мне говорить о том, что я сделал. Просто давай поедем в Воронов Насест. Немедленно!

— Нет, сначала ты мне ответишь, куда дел деньги, — возразил Конте. — И ответишь серьезно, без дураков. Иначе я буду бить тебя до тех пор, пока не выбью правду. Хочешь, попробуем? Гарантирую, что каждый кусок дерьма, который когда-либо выпадет из твоей задницы, будет носить отпечаток моего каблука.

— Послушай, Конте, всем, кто сейчас находится в Вороновом Насесте, грозит страшная опасность. Нам нужно попасть туда как можно скорее.

— Я тебе не верю, тварь! Я не поверил бы тебе, даже скажи ты, что мое имя Конте, что огонь горячий, а вода мокрая! Не знаю, что ты задумал на сей раз, но скажу наверняка: твой номер не пройдет.

— Подумай сам, Конте! Ну куда я сбегу с верхушки этой чертовой башни? Там собрались все ваши проклятые Полуночники… и Паук, и отряд Ночных Стекольщиков в полном составе. Я уж не говорю о трех сотнях каморрских аристократов. Я безоружен. Делай, что хочешь, хоть свяжи и волоком тащи, только отведи меня туда. Это необходимо! Нам надо успеть до Лжесвета, иначе будет слишком поздно.

— Слишком поздно для чего?

— У меня нет времени на долгие объяснения. Услышишь мой разговор с доньей Ворченцой и сам все поймешь.

— Что за ерунда? Какого черта тебе надо от этой старой карги?

— Похоже, я сам виноват, — вздохнул Локки. — Задал темп, к которому ты не готов. Но поверь, сейчас действительно некогда болтать. Пожалуйста, прошу тебя! Хочешь, на колени встану? Да, я не Лукас Фервит. Я всего-навсего презренный, треклятый вор. Хочешь, свяжи мне руки, приставь нож к моему горлу. Я готов на любые условия, только доставь меня в Воронов Насест. Все равно, как. Сам реши.

— Как твое настоящее имя?

— А какая, к черту, разница?

— Говори, — потребовал Конте. — И, может быть, тогда я действительно свяжу тебе руки, позову стражников и попытаюсь провести тебя в башню.

Локки обреченно вздохнул.

— Меня зовут Таврин Каллас, — произнес он.

Несколько секунд Конте молчал, устремив на него тяжелый взгляд, затем проворчал:

— Ладно, мастер Каллас, вытяни руки вперед и не двигайся. Я тебя свяжу и обещаю сделать это так, что ты взвоешь от боли. А затем мы прогуляемся наверх.