Исуна Хасэкура - Волчица и пряности - Том 2

- Понятно. Думаю, я поняла.

- А второй вопрос? – поинтересовался Лоуренс.

Хоро смотрела на него с каким-то непонятным выражением лица.

То был не гнев, нет. Скорее нерешительность.

«Но почему она колеблется»? – подивился Лоуренс.

Он даже представить себе не мог, чтобы Хоро вдруг заколебалась, задавать ей вопрос или нет.

- Какой бы ни был вопрос, я отвечу. В конце концов, я ведь перед тобой в огромном долгу.

Он откусил от успевшего остыть бутерброда и запил глотком из фляжки.

На уличных булыжниках начали играть блики восходящего солнца.

- Ну так что, спрашиваешь или нет?

Хоро сделала глубокий вдох. Взяла Лоуренса за рукав. Ее рука дрожала – может, от холода, а может, от чего-то другого.

- Хм?

- Ты... ты не помнишь... - Хоро смотрела на него нерешительно. – Когда я стояла против пса и девочки... чье имя ты тогда кричал?

Непохоже было, чтобы она шутила.

Глаза ее были серьезны как никогда.

- Мне тогда кровь ударила в голову, и я ничего не слышала. Но меня это все время грызло. Я абсолютно уверена, что ты кричал чье-то имя. Ты это помнишь?

Лоуренс не решался раскрыть рот; вдвоем они молча шли по освещенной восходящим солнцем улице.

Как ответить? По правде сказать, он не помнил.

Но что если Хоро на самом деле помнила , а теперь хотела, чтобы он это подтвердил?

Если он звал Хоро, все хорошо. Проблема будет, если окажется, что он звал Нору.

В таком случае, если он скажет, что не помнит, это будет означать, что он выкрикнул имя Норы, не зная и не осознавая, чтО кричит.

И вот тогда Хоро действительно разозлится всерьез. Лучше было бы честно признать, что он звал Нору, а потом выдумать какое-нибудь объяснение, почему он это делал.

Была, разумеется, другая возможность – что Хоро и вправду не расслышала.

Тогда лучше всего было бы сказать, что он кричал ее имя.

Продумав все детали, Лоуренс лишь тогда сообразил, насколько это все глупо.

Рядом с ним шла не кто иная, как волчица Хоро Мудрая. Она разглядит любую ложь.

А раз так, то правильный ответ –

- Я кричал твое имя.

Секунду Хоро смотрела глазами брошенного щенка, а затем в ее глазах запылал гнев.

- Это ложь.

Она сжала руку Лоуренса сильнее, и он ответил мгновенно.

- Да, это ложь. Правда в том, что я не помню. Однако –

Уши Хоро под косынкой дернулись быстрее, чем успело измениться выражение лица.

Она знала, что сказанное только что действительно было правдой.

- В той ситуации я не мог выкрикнуть не твое имя, - закончил Лоуренс, не отводя взгляда.

Так же быстро, как только что в глазах Хоро вспыхнул гнев, теперь в них промелькнуло сомнение.

Определить, правда это или ложь, было совершенно невозможно; она должна была решить сама.

Что до Лоуренса, то он выложил самый убедительный аргумент, какой только мог придумать.

- Тогда была важна каждая доля секунды. Я уверен, что, не думая, произнес твое имя. Ведь...

Хоро сжала его руку еще сильнее.

- ...Ведь его легче произносить.

Он едва ли не чувствовал, как лицо Хоро застывает, обращаясь в маску.

- Потом, если бы я крикнул «Нора», даже в спешке, ты бы наверняка различила. Но слово «Хоро» само вылетает изо рта – его легко пропустить, когда кровь стучит в висках. Как ты считаешь? Хороший аргумент...

Он не закончил фразу, ибо кулак Хоро врезался ему в рот.

- Замолчи.

Даже маленький кулачок Хоро ударил весьма болезненно – ведь губа Лоуренса уже была разбита одним из людей Ремарио.

- Так ты произнес мое имя, потому что оно было проще ? Дурень! Болван! – выкрикивала она, дергая его за рукав. – Меня бесит уже то, что ты мог подумать об этом! – она смотрела с такой враждебностью, словно собиралась прогнать вон.

Лоуренс подумал, не лучше ли было отделаться явной ложью, но рассудил, что Хоро разгневалась бы в любом случае.

Постепенно они подходили все ближе к восточным воротам; теперь вокруг сновало множество народу – все хлопотали, готовясь к началу трудового дня.

Хоро шла чуть впереди Лоуренса, одна.

Не успел Лоуренс подумать, что она собирается делать, как она остановилась.

- Ну...

Она стояла спиной к нему.

- ...так назови его, - сказала она, не оборачиваясь.

Глядя мимо нее, Лоуренс заметил колокольчик на конце длинного посоха.

Он услышал блеянье овец.

К нему и Хоро шла пастушка, а за ней – черный пастуший пес.

В это мгновение он осознал, что контрабанда удалась. Он был счастлив. И он вполне мог позвать Нору по имени.

Лоуренс улыбнулся при мысли о том, как умно и смело Хоро все подстроила.