Джин Вулф - Чародей

Великан потянулся за Мани, и Свон мгновенно выхватил меч из ножен.

— Господа, господа! — Бил вскинул ладони, призывая всех к спокойствию. — Мы прибыли с дипломатической миссией. Я — лорд Бил, барон королевства, которым правит король Арнтор. Могу я узнать ваше имя?

— Трим. — Ангрид опустил руку.

— Нам нужно объяснить этим людям, — Бил указал на Свона и Тауга, — что они должны сделать — что должен сделать Тауг и почему. Потом мы отдадим вам кота, и вы отнесете его королю Гиллингу, таким образом выполнив данное вам поручение.

Он тронул поводья своего коня и подъехал к Свону и Таугу.

— При существующих обстоятельствах моя дочь не желает расставаться со своим любимцем. Ничего удивительного — вы наверняка со мной согласитесь. Она хочет сама отвезти кота его величеству, и Трим не возражает. Но она весь день скакала верхом, как все мы. Мне бы очень хотелось, чтобы она появилась при дворе, только когда вымоется и оденется подобающим образом. Пусть своим обличьем она сделает честь нашему народу, а не навлечет на него дурную славу.

— Она не может навлечь дурную славу, — решительно заявил Свон.

— А я сказала, — вставила Идн, — что в таком случае королю Гиллингу придется немного подождать, прежде чем принять нас. Мы наденем на Мани золотой ошейник, надушим духами…

Мани чихнул.

— И тогда я представлю его королю Гиллингу. Но этот… этот мастодонт и слушать меня не желает.

— Он получил приказ немедленно доставить Мани королю, — мягко заметил Бил.

— Да! И оставить нас здесь томиться ожиданием.

Бил обратился к Свону:

— Трим позволил Идн самолично отвезти Мани — так зовут кота — королю. Я воспротивился и предложил, чтобы это сделала одна из служанок.

— Ни в коем случае! — отрезала Идн. Бил кивнул:

— Теперь, по здравом размышлении, я склонен уступить. Так или иначе, оруженосец Тауг — единственная замена, на которую согласится Идн. Я описал Тауга Триму, и он дал понять, что не против прихватить с собой и его тоже. — Бил повернулся к великану. — Вот он, оруженосец сэра Свона, о котором я вам говорил. Вы возьмете его с собой?

— Если он не обделается со страху.

— Тебя никто не принуждает, — сказал Свон Таугу. — Я не стану тебе приказывать.

— Но вы позволите? Если он согласится?

— Только без коня, — прогрохотал великан. — Я хожу пешком. Король ходит пешком. Ты тоже потопаешь на своих двоих.

Тауг кивнул и спешился. Идн протянула кота:

— Это мужественный поступок.

Тауг взял Мани и посадил к себе на плечо.

— Разве сэр Свон не поступил бы так же?

— Не задумываясь, — сказал Свон.

— Разумеется, — улыбнулась Идн. — Только я не допустила бы такого. Мани вас совсем не знает. Мы с Таугом — единственные люди здесь, которых он знает и любит, а ему будет там страшно даже в присутствии друга. Мани — крупный и сильный кот. А вдруг он расцарапает лицо королю Гиллингу? Что тогда выйдет из нашей дипломатической миссии?

— А сэр Гарваон? — спросил Тауг.

Казалось, вопрос удивил Идн, но мгновение спустя она сказала:

— Да. Да, я уверена, сэр Гарваон с готовностью выполнил бы мою просьбу.

— Так и я, — сказал Тауг. — А сэр Эйбел? Разве он не пошел бы?

— Пошел бы. Вне всяких сомнений.

— Значит, и я пойду. — Тауг взглянул на громадного Трима, вдвое превосходящего ростом самого высокого мужчину. — Не пора ли нам двигаться? Мы заставляем вашего короля ждать.

Путь через равнину занял не один час. Порывистый ветер нес с полей пыль и снег, и зеленый плащ, подаренный Таугу леди Идн, не защищал от него. Мани сидел у Тауга на «наветренном» плече, тесно прижимаясь теплым пушистым боком к уху, что приносило великое облегчение, но даже кот дрожал на пронизывающем ветру.

С каждым шагом (а шагать приходилось очень быстро, поскольку Тауг старался не отставать от спутников) одинокая вереница лошадей и мулов позади становилась все меньше. Впереди, под грандиозной крепостной стеной, показалось скопление грубо сколоченных лачуг, превосходящих размерами амбары, а за ними зиял проем ворот, похожий на разинутый рот громадного лица, в котором опускная решетка, с частыми прутьями толщиной со стволы могучих древних деревьев, играла роль зубов.

— Смотри хорошенько, — прогрохотал Трим.

— Я смотрю, — откликнулся Тауг. — В жизни не видел ничего подобного.

— И может, уже не увидишь. — В смехе Трима, подобном грому литавр, прозвучали жестокие нотки, заставившие Тауга содрогнуться. — Мы здесь не замечаем тебе подобных. Да и они нас не видят.