Евгений Савельев - Генезис Хомо. Первая часть. Десять безумных дней

- И вина!

- Да, и конечно, вина.

Ближайшим, от дома Бориса большим магазином, был «Магнит». Оставив машину на просторной стоянке, Борис и Алиса вошли внутрь. Взяли тележку и покатили по отделам. Набрали разнообразной мясной и рыбной нарезки. Приобрели баночку испанских черных маслин и армянской бастурмы, которую очень любил Борис. Купили так же фруктов, красной икры, пару плиток черного шоколада, печенье, и упаковку ароматических свечей.

Алиса застряла в отделе садоводства, возле каких-то чахлых ростков, посаженных в большие коричневые горшки. Борис попытался прочитать название. Длиннющее, в две строки. Ничего не понял, кроме того, что это какая- то лиана из Южной Америки. Алиса вцепилась в горшок, как клещ.

- Боря, я чувствую, им больно, - и стала водить над ростками тонкой рукой. Росток на глазах стал наливаться соками.

- Ладно, ты пока тут развлекайся, а я куплю вино и сигареты.

В прочем, кроме бутылки действительно очень хорошего абхазского вина «Лыхны» и английских сигарет «Ричмонд» с добавлением натурального вишневого листа, он взял еще бутылочку кизлярского «Багратиона» и тортик со смешным названием «Захер». Радостно толкая тележку, он направился в отдел садоводства, где оставил Алису. Увиденное ему очень не понравилось. Во-первых, неизвестная лиана вымахала сантиметров на тридцать и успела пустить две пары нежно-зеленых листочков. Во- вторых, сама Алиса испуганно прижалась к толстой металлической колонне, покрашенной в белую краску. А напротив нее стоял хлыщ лет двадцати пяти. Из его руки выходила синяя линия, которая уже обвила шею Алисы. Хлыщ тихо шипел: - Попалась сучка, без разрешения мастера, на его территории магичить вздумала. – Глумясь, протянул другую руку и попытался поднять подол сарафана, - сейчас полюбуемся, стоит у тебя печать или нет. Если нет, Рустам поставит. Знаешь, как он это делает? В обе дырки. Тебе понравится. А потом я тебя себе заберу. Пригодишься. Тело твое мне без надобности. Страшная ты. Хотя, может быть, в прихожей у меня жить будешь, обувь чистить. Языком. – Алиса напряглась и задергалась. Было видно, как она изо всех сил старается сбросить синюю петлю с горла, пытаясь подсунуть под нее, свои зеленые и коричневые нити. Каждый раз, когда у нее это почти получалось, хлыщ дергал рукой, и петля затягивалась туже.

Борис огляделся. Опыт, полученный во время работы в охране, помог определить: видеокамер, нацеленных на этот отдел, не было. Очевидно, никому в голову не могло прийти, что кто- то захочет украсть горшок или запихнуть под майку, скажем, лопату, или приличного размера полиэтиленовый мешок с компостом.

- Сейчас. - Он протянул к Алисе свою линию и передал так ей недостающую силу. Петля, сжимавшая её горло, тотчас рассеялась, и Алиса вздохнула свободно. Хлыщ, похоже, даже не заметил, что его линия обрывается у самой руки и продолжал куражиться. - …. Или оставлю тебя вместо вешалки, в голом виде. Гости на тебя одежду вешать будут. Где-то я читал про такое, мне понравилось. – Молодому человеку и в голову не могло прийти, что кто-то осмелится помешать ему веселиться. Борис решительно толкнул тележку в сторону отдела.

- Господа, позвольте поинтересоваться, что тут у вас происходит? – Хлыщ оглядел Бориса, не нашел в нем ничего опасного для себя и с вызовом произнес, - шел бы ты дальше дядя. Не видишь, влюбленные сорятся. Или проблем захотел?

- Э, нет, молодой человек, вынужден с Вами не согласиться. Эта девушка пришла со мной. И никак не может быть Вашей возлюбленной. Потом, что это за хамский тон? Вас что, не учили разговаривать вежливо? – Для Хлыща это оказалось последней каплей.

- Я тебя предупреждал, старый хрыч? Вон, какой здоровый. На силу свою надеешься? Тут другая сила нужна. На, получи! – Он быстро создал еще одну синюю петлю и попытался накинуть ее на Бориса. Борис ускорился, легко пропустил над собой чужую линию, подскочил к мерзавцу, схватил его за тощую шею и впечатал головой в колонну. Колонна отозвалась печальным низким гулом. Колени у парня подогнулись, глазки закатились. – Сомлел болезный, - сказал Борис, наклоняясь над телом, - а сколько понтов было…. Интеллигент наверно. Нельзя интеллигентам власть давать. Даже ничтожную. Такого наворотят. Со своими- то комплексами.

- Он жив? – спросила Алиса, осторожно трогая тело носком шлепки.

- Жив, жив, наш Гудвин великий и ужасный. Вот бы его распотрошить.

- Ты собираешься резать ему живот?

- По- хорошему надо бы. Ему это пошло бы на пользу. Хотя я думал всего лишь его допросить. – Борис огляделся, их маленькая стычка осталась незамеченной.