Даниил Аксенов - Арес

Виктор взял себе более-менее приличный меч первого гонца, а свой сдал десятнику. Также он разжился небольшим топором (всегда полезная вещь!), хорошей курткой с железными пластинами и одним металлическим наручем. Кольчуг у гонцов не было – видимо, непосильная по тратам вещь для ан-Турры.

Когда незадачливый воин рассказал командиру о своих подвигах, Нурия подумал и простил. Все-таки два перехваченных гонца – не шутка. Но десятника очень интересовало, что же случилось с первым пленником. Почему его тело так далеко от тропинки, да и вообще с какой стати там следы борьбы.

– Я его хотел взять живьем, – заявил Антипов, которому совсем не хотелось вдаваться в подробности о бездарном связывании. Зато ответ был правдив. – Но просто запинал до смерти. Так получилось.

– Если пленник сопротивляется, то убивай сразу же, – произнес Нурия. – А то он все равно сбежит или убьет кого. Мы не можем держать смутьянов.

Виктор постарался избавиться от излишков оружия и доспехов и после долгой и упорной торговли продал остатки человеку из обоза. Теперь у него было около ста серебряных монет – целое состояние. Вот только куда их потратить?

Перекупщик Ереа, пожилой безбородый мужчина в потертом коричневом плаще и с тонкими пальцами, словно принадлежащими скрипачу, казалось, задался тем же вопросом.

– А что ты будешь делать со своими деньгами? – поинтересовался он, когда Ролт, завершив сделку, еще даже не успел отойти от телеги, к хламу которой покупатель присовокупил захваченное у гонцов барахло.

Вопрос рассмешил Виктора.

– Буду на них смотреть, – ответил он. – Может, попробую на вкус. Что с ними еще делать, пока не закончится штурм? Или ты предлагаешь мне подкупить защитников? Тогда нужно всем скинуться!

– Смотри сюда, – сказал Ереа, засовывая руку под плащ и вытаскивая на свет божий два небольших кошеля. – Вот этот принадлежит десятнику Нурии, а вот этот – Нарпу. Он ведь твой приятель, не так ли?

Антипов недоуменно взирал на позвякивающие мешочки.

– Они дали мне их на хранение на случай, если с ними что-нибудь произойдет, – пояснил перекупщик. – Я обслуживаю твой десяток. Поэтому если ты отдашь деньги, а сам погибнешь при штурме, который начнется, наверное, завтрашним утром, то я передам все Кушарю. До последней монетки!

– Но… ведь за хранение тоже нужно платить? Или как? – Виктор задал вполне логичный вопрос.

– Не нужно, – покачал головой Ереа, пряча кошели куда-то в глубь плаща.

– А…

– Моя выгода в том, – опытный торговец опередил вопрос новобранца, – что если наш отряд будет разбит, то я брошу все свои вещи, кроме этих монет, заберусь на самую быструю лошадь и поскачу в замок так, что меня никто не догонит. И вот тогда, если потеряю весь скарб, то возьму треть от всех спасенных денег. Так все мы делаем, Ролт. Согласен?

– А если мы победим?

– Получишь все назад. Или Кушарь получит – это уж как кости лягут.

– Слушай, а бумагу ты можешь сохранить? И книгу…

– Книгу? – удивился Ереа, отчего его маленькие овальные глазки превратились в круги, умудрившись нисколько не увеличиться.

– Да, мне ее дал господин лекарь. Если что, вернешь ему?

– Хм… ну давай сюда свою книгу. Но только я ее спасать не буду. Спасаю только деньги! Ну или еще драгоценности…

Виктор к этому времени уже умудрился выучить почти все буквы и даже немного почитать. У него получалось пока не очень хорошо, но он рассчитывал на отличный результат в самом ближайшем будущем.

Когда Антипов заключал сделку с перекупщиком, в самом просторном деревенском доме, в котором обосновался барон ан-Орреант, состоялась любопытная беседа. Знай предприимчивый сын лесоруба, что там будет обсуждаться его судьба, – непременно решил бы подслушать. Но, к счастью или к несчастью, он ничего такого не знал. Вообще же Виктор нисколько не осуждал тех, кто подслушивает из чувства самосохранения. Он даже думал, что когда-нибудь, возможно, станет большим человеком и тогда его самого захотят подслушивать. Отличный способ держать себя в тонусе! Ведь, подозревая подслушивание, человек должен изрекать более мудрые и глубокие вещи, чем обычно, чтобы недруги не разочаровались в нем.

В доме между тем беседа шла своим ходом.

– Так что, Ролт быстро учится? – спрашивал сидящий на скамье Алькерт у Нурии, стоящего перед ним. – И гонцы – тоже его заслуга?

– Да, ваша милость, – отвечал десятник. – Иногда я на него сержусь… гм… даже очень, но в целом он молодец. Будет толк из парня!