Вадим Климовской - Марш Обреченных. Финал

Наконец видимо подустав от тряски и тянучки, Рерих высунулся из окна и велел мейстеру Лоа:

— Сворачивай на объездную дорогу! Объедем их через низовья!

— Слушаюсь.

Илена и за такое решение была ему чудовищно благодарна. Глаза заливало потом. Она соскучилась по ванне. Ведь выехали они сразу же из магистрата, после встречи и разговора с магистром Тревором Ешканом. Перед глазами до сих пор стояла черная полуоткрытая карета и беглые, подозрительные взоры стражников. Возможно, их уже ищут? Тревор поднял на ноги всю стражу. Рвет и мечет.

— Чего он медлит? — Рерих повторно высунулся, стал на ножку.

Илена рассеяно поглядывала в противоположное оконце, шторы скрывали ее лицо от солнца и проезжающих путников. Ничего интересного: суета и галдеж. Кареты. Повозки. Нервные от жары и духоты люди.

— Не успели! — внезапно с разочарованием восклицает Рерих, падая на место.

Илена вытаращилась, испугано на него. Что, значит, не успели? В каком таком смысле не успели?

— Государственная стража! Несется прямо за нами, разгоняют всех на своем скаку! И с ними чиновники магистрата! Не разобрать, правда, кто — метров двести от нас!

Илена ахнула. Что делать?!

Их подбросило. Потом еще раз подбросило — карета съезжала в кювет, Лоа собирался гнать лошадей по бездорожью, по пескам и камням. Но если за ними мчатся галопом им уже никак не уйти, их точно схватят! Вот и доигрались! Каратели закона! Доигрались, будь справедлив и милостив Фодар!

Илена запаниковала. Слезы потекли по щекам. Вспомнилась как некстати казнь Жонака. Ее ждет тоже самое! Святые боги! Она не хочет умирать. До загородного имения миль двадцать. Уже никак не успеть. Может все спихнуть на Рериха? Свалить на апатичного и маниакального адъютантишка? Свалить на проделки Лоа? Колдунов никто не любит.

Карету подкидывало и шатало, Илена переживала, как бы ей раньше времени не вывалиться из экипажа и не свернуть о камни шею? Тогда точно к ней никто не подступится, естественная и глупая смерть, без всяких там разбирательств.

— Не переживайте, сударыня, мы что-нибудь придумаем!

Его голос ей совсем не понравился. И эти суженые в щелочки глазенки, нагло уверенные и беспардонные. Ей стало жаль себя, жаль, за то, что она дала себя вовлечь в эти кровавые и грязные авантюры. Неужели нельзя было свергнуть нынешнюю власть магистрата другими методами? Обойтись без кровопролития? Без стыда перед совестью?

Она отвернулась, на его заявление нет смысла отвечать.

— Сто-ойте! Немедленно остановитесь! Именем закона Лафим — остановитесь!

Им кричали совсем близко.

— Начинается кульминация нашей оперы, госпожа! Кто кого, — Рерих опять выглянул в окно. — Лоа, правь лошадей! Делаем стоянку! Посмотрим, чего они от нас хотят?

Он выпрыгнул из кареты, захлопнул за собой дверцу, экипаж зашатался — извозчик с мейстером спрыгнули тоже на горячий песок. Она осталась одна со страхами и переживаниями. Руки тряслись, она выбросила веер на подушки, вслушалась в стук копыт, команды наездников.

— Где она? Где она?? — орал знакомый мужской голос.

Тиберий Форт? Сам Тиберий Форт явился по их души!

— Она в карете? Вы все арестованы! Вы мои узники! Вы будете немедленно казнены! Мне все известно! Все!! — крики не прекращались.

Она с содроганием толкнула дверцу, ноги не слушались ее. Надо выйти! Надо посмотреть им в глаза!

Она съехала на подножку, ступила на раскаленный песок, солнце зависло в зените, не успело перемахнуть и половину дня. А уже яростно требуют ее смерти! А где же Тревор Ешкан? Он выслал за ними эскорт? Бьется в истерике над трупом сыночка? Рыдает и ноет?

— А вот ты… стерва!!

— Послушайте, Тиберий, вам не кажется, что вы перегибаете палку? Для таких обвинений нужны веские доказательства…

— Что?! Что ты, плебей, требуешь?! Доказательств?! Да ты смеешь после всего открывать рот? Стража! Взять его! — распалялся Форт, лицо его сильно покраснело, глаза в диком пожаре горят.

Солдаты качнулись в сторону Рериха, подчиненные адъютанта, в том числе и Лоа, потянулись к своему оружию. Не так-то просто загнать в угол мышь!

— Ах, вы еще сопротивляетесь? Палачи поработают над вами — я это обещаю! Вы ответите за Ламаса! Ответите за Жонака и Бародж! Сучьи твари, подстроили…

— У вас нет свидетелей, Форт! Нет улик!

— Мы раскопали ваше гнусное гнездо под Фодарской ареной, там вы пытали, ублюдки, Ламаса? Там? — пена выступила на его губах, тело крупно трясло.

— Ешкан конечно огорчен? — неожиданно злорадно осведомился Рерих.