Мария Хлодвиг - Хелена

Глава семьи, посвятивший немало лет служению Земши, не поскупился на пожертвования и на храм, и на другие здания Университета. Один из его незаконных сыновей даже стал главным архитектором на проекте, однако вскоре с ним произошёл несчастный случай, после которого пошли слухи о мстительном призраке. Служители Жиюнны отказались проводить экзорцизм в недостроенной церкви, сославшись на риск разрушения печати умиротворения, наложенной некромантом на останки в семейной усыпальнице. Ректору пришлось приложить немало усилий, чтобы замять скандал, благо архитектор всё-таки выжил. Правда, он сразу после выздоровления отказался от проекта и уехал на год в Лейнариа, самое южное из эльфелингских королевств, официально — поправлять пошатнувшееся здоровье. Помог ему тамошний климат или нет, неизвестно, однако вернулся молодой человек посвящённым Тэа, что, впрочем, ото всех утаил. Он вновь приступил к возведению храма, но внёс исправления в первоначальные чертежи. Поскольку они не порочили Земши, жрецы бога-воителя их одобрили.

Церковь на месте будущей башни Порталов просуществовала вплоть до развода короля Декториса с Алерией Набожной. Жрецы отказались просить богов благословить новый брак монарха, государь разгневался и приказал закрыть храмы по всей стране. Он заявил, будто не нуждается более в посредниках для общения с Владыками… Следующие два года едва не сгубили Вейларнию. Наводнения, землетрясения, ураганы — ни одно природное бедствие не обошло стороной королевство.

Когда Декторис наконец покаялся, здание не стали заново освещать. К тому времени сменился глава рода Лерьэн — на место бывшего жреца заступил его сын, маг. В Университете он изучал проблемы теории телепортации и изрядно преуспел в решении некоторых из них, однако из-за нового положения в семье ему пришлось отказаться от продолжения исследований.

Войдя в права, этот Дерзкий передал Университету крупную сумму в золоте и драгоценных камнях с одним условием — над бездействующим храмом следовало соорудить грандиозную надстройку, предназначенную для системы мощных артефактов-переместителей. К на первый взгляд бредовому заявлению прилагался объёмистый том расчётов, и он, а вовсе не деньги, сыграл решающую роль для ректора и магистров. По какой-то причине Лерьэны возвели когда-то свой замок на месте с лучшими условиями для Перехода во всей Вейларнии.

А Университет с тех пор обходится без храмов. Хорошо хоть Эв, покровительствующий учащимся, не обидчивый бог, как, например, Жиюнна.

Только переступив порог башни Порталов, я спокойно шла в середине "оэррской" группы студиозусов, но — странное дело — внезапно стала отставать, хотя шаг не замедляла.

Вскоре я плелась в хвосте.

Когда идущий последним Шэйн скрылся за очередным поворотом, меня охватил панический страх.

"Что если… Что если и правда здесь заточён злобный призрак? Гнилая душа, жаждущая крови?"

Пять основных чувств молчали, зато капризное шестое — наследие прошлой жизни — кричало: прочь, Хелена! Что-то гадкое, что-то липкое тянулось ко мне. Ещё немного, и его цепкие лапы сожмутся на моём горле…

"Успокойся. Ты жертва, но ещё не добыча".

Никто из студиозусов не мог набросить на меня заклятье — уж их-то неловкое колдовство мне под силу определить и побороть. Враги? У волшебницы Хелены их нет. Она лишь пешка — одна из многих — в большой игре.

"Остаётся только…"

— Храни меня от духа злого, от ненависти мертвеца, — слова старой молитвы Жиюнне сами собой сорвались с губ. Её я шептала каждый день много лет назад, когда возвращалась из школы домой через кладбище. Мне было очень страшно, но идти другим путём запрещали родители: совсем близко шли бои королевского войска и армии Эртхока.

И как однажды в детстве, на моё плечо опустилась обжигающе-холодная рука.

— Отпусти, — мой голос почти не дрожал. — Я приду к тебе. По доброй воле.

Ледяные пальцы резко сжались; я едва удержалась от вскрика.

Призрак не верил мне.

— Клянусь.

"Эневерро", сказала я. В моей памяти осталось не так уж и много слов священного языка… Как хорошо, что среди них отыскалось нужное.

Каждый шагнувший за Грань постигает Высокий в совершенстве, в миг, когда душа окончательно расстаётся с телом. Клятву на священном языке нарушить нельзя, потому на нём так мало дают клятв.

"Я буду ждать", — произнёс у меня в голове тихий злой голос. — "Но недолго. Обманешь — поплатишься".

В тот же миг холодная рука убралась с плеча.