Сергей Костин - Пепел Ара-Лима.

— Ровно двести невинных душ, — нахмурив густые брови, колдун отошел к столу и встал подле него, облокотясь на край.

— Хе-хе! Ты даже помнишь число составляющих. У тебя всегда была превосходная память. А вот мне пришлось переворошить кучу книг, чтобы найти заклинание и список нужных ингредиентов.

— Если хочешь что-то сообщить мне, то сделай это поскорее. С каждой секундой тебя покидает одна душа, — неприязнь слышалась в голосе Самаэля.

— Ты прав, мой друг. Тебя интересует, ради чего такого важного я отыскал тебя? Я отвечу.

Образ мага вдруг смешался и перед Самаэлем появилась призрачная фигура телохранителя Элибра.

— Именно об этом я и хочу поговорить, — сказал майр голосом Горгония. — Этот мертвый кусок мяса неразумно показался на глаза человека, который хоть и не являлся моим соглядатаем, но в свое время видел телохранителя короля Хеседа еще в более живом, хе-хе, состоянии. Помнишь караванного мастера?

— Подлый скот! — скривился Самаэль.

— Именно, — поддакнул маг, превращаясь в испуганного караванного мастера, у которого во лбу зияло отверстие, по краям которого виделись прилипшие куски мозгов, — За это я его, хе-хе, сбросил в свой колодец. Предварительно поковырявшись в его памяти. Хорошая работа для Избранного, согласись.

Колдун молчал, наблюдая за превращениями Горгония.

Неожиданно маг перестал хихикать и завизжал:

— Вы, крестоносцы нарушили Старый Договор и перешли Грань! Вы разрушили печать, удерживающую этот мир в равновесии. Вы подло обманули звезды, которым мы давали страшную клятву. Знаешь ли ты, ничтожный крестоносец, что сделали вы?

Маг Горгоний вспыхнул и превратился в страшное существо, не имеющее ничего общего с человеком.

— Совет Крестоносцев не имеет к этому никакого отношения, — глухо проговорил Самаэль. — Это исключительно мое действие, которое не является нарушением Старого Договора. Я больше не являюсь членом Совета.

Маг превратился в самого себя. Смотрел на Самаэля с какой-то жалостью:

— Ты сам веришь в то, что сказал? Или настолько поглупел? Ты Хранитель, а значит, все твои поступки, пусть даже и не согласованные с Советом Крестоносцев, влияют на равновесие многократно. Тебе ли этого не знать. Пожалел мальчишку?

— Тебе этого не понять.

— Хе-хе. Вы всегда считали себя лучше нас, Избранных. Но, видишь как все получилось? Вы первыми нарушили Договор, и теперь у нас развязаны руки. Собственно, я нашел тебя, чтобы сообщить, готовься к неприятностям, Самаэль. Мы намерены взять реванш за старые поражения.

— Совет Крестоносцев не допустит этого.

— Совет? — Горгоний расхохотался так сильно, что прозрачное его существо всколыхнулось рябью. — Твои древние старики забились в кельи и говорят с звездами. Они, в отличие от тебя, неимоверно стары и им нет никакого дела ни до аралимовского мальчишки, ни до самого Ара-Лима. И уж тем более нет теперь никакого дела до тебя, мой друг.

— Ты все равно проиграешь, — Самаэль постарался, чтобы голос его был тверд, но это ему плохо удалось.

Горгоний зачесался, сморщив лицо:

— Я видел то, что осталось от нашего легриона. Ваша победа впечатляет. Варвары сломили отборную армию Кэтера. Но теперь все будет иначе. У империи много солдат. И Избранные жаждут помочь им. Мое время заканчивается. Я ухожу. Но ты, мой старый, но не слишком приятный друг, помни, теперь начнется другая война. Война не за королевства и земли, не за души ничтожных людей и даже не за золото всего мира. Начинается война за власть. Хочу, чтобы ты знал это и приготовился к своему последнему часу. Видишь, как я добр к тебе. До встречи, Самаэль. Надеюсь, до очень скорой встречи.

Прозрачный силуэт мага исчез, растворился в воздухе, и Самаэль устало опустился в кресло.

Почему он так взволнован? Почему страшится грядущих времен? Ведь он прекрасно знал, на что шел, вызывная телохранителя к жизни. И он знал, что Избранные рано или поздно узнают, что он, Самаэль, взломал печать, скрепляющую Старый Договор. Горгоний прав, Совет не станет помогать ему. Совету нет никакого интереса вновь ввязываться в продолжительную войну, в которой мечи и копья не играют большой роли.

Нет! Он не имеет права быть слабым. Он не имеет права падать духом. Он готовился к этому. И пусть у Избранных сейчас развязаны руки, они не знают самого главного. Того, что кроме него, Хранителя Крестоносца, не знает никто.

Пятнадцать лет назад на свет появился новый крестоносец, ради которого и была сломана печать Договора. И именно ему предстоит стать спасителем. И для людей, и для их душ. Если только он, Самаэль, не ошибся. Если только не ошибся…