Stashe - Судите и судимы будете

Сегодня выдался относительно нормальный денек, первый за несколько прошедших суток. Погода наладилась. Почти непрекращающиеся шторма разом угомонились, словно мы преодолели некую невидимую глазу полосу и оказались в мирных водах.

Меня почти непрерывно тошнило, с редкими передышками обессиленного лежания на койке. Скромные запасы подкожного жира испарились, и себе самой я как никогда напоминала гремящий мешок костей. Все, что попадало в желудок, стремительно его покидало. Единственное, что я могла, это пить понемногу кислый до оскомины морс. Маленькое зеркальце в каюте, когда решалась заглянуть в него, беспощадно подчеркивало черные круги под глазами, осунувшееся лицо. Но боялась я на самом деле, только одного — потерять ребенка. Однако ему, похоже, как раз ничего и не грозило. Как только сильная качка стихла, а море превратилось в ласкового зверя, мне сразу же стало заметно легче. Тошнота исчезла, я смогла поднять голову с подушки и ближе к полудню даже выползти на палубу. От голода и слабости, правда, раскачивалась как былинка, поэтому боялась поскользнуться на мокрых досках и стояла у переборки. По той же причине, не хотелось подходить к борту. Свежий солоноватый ветер тугими струями бил в лицо, перебирал разом потяжелевшие влажные пряди волос, щекотал шею и губы ласковыми прикосновениями. Я закрыла глаза и наслаждалась, стараясь ни о чем не думать.

Наверное, Крису не терпелось расспросить меня, поэтому он едва дождался момента моего возвращения в каюту, чтобы тут же заявиться самолично. Когда мы пересекались на палубе, он лишь махнул рукой в приветственном жесте и слабо улыбнулся.

Я боялась его. Странный человек. В нем пряталось какое-то смутное и жестокое начало, вызванное то ли обстоятельствами жизни, то ли натурой. Он постоянно терзался какими-то подозрениями, что так и читалось на его лице.

Когда Крис пришел ко мне в каюту и сел рядом, я ожидала водопада из вопросов, но какое-то время он молча хмурился и ничего не говорил. Потом прозвучала тема, столь остро его интересующая, и я внутренне сжалась. Он прекрасно понимал, что выкладывать интересующие сведения добровольно меня не убедит. А я при отказе сильно рискую здоровьем. Волшебник просто вытрясет все, применяя силу как самый убедительный довод в беседе.

— Расскажи о боге со звезды, — наконец сказал он и посмотрел на меня. Я поджала губы и едва заметно помотала головой. Крис ядовито улыбнулся, — чего ты боишься? Раскрыть страшные секреты? Он спустился с неба на звезде. Я и так это знаю. Этот человек, а он человек, будь уверена, жил с тобой последние месяцы. Ты любила его?

— Какая разница? — огрызнулась я.

— Думаю, любила. Я хочу проверить, любил ли он тебя. Каково сердце бога? Нежное и трепетное, или холодное — подобно куску камня? Будет ли он искать свою маленькую подружку?

— Его заказали, — вонзила я колкую шпильку, — не думаю, что у него осталось время для романтики.

Крис расплылся сладкой улыбкой.

— Знаю. Все знаю. Но на твоем месте я бы о своей шкуре беспокоился. Богу ничего не грозит. Я не заинтересован в его смерти. А вот в жизни очень даже. Поэтому позабочусь о безопасности иномирца. Пока что. Твоя, кстати тоже зависит от меня, точнее, от его желания сотрудничать.

— Откуда на небе люди? Они возрожденные души? — рискнула я поинтересоваться. Страх страхом, но невозможно отказаться от искушения проникнуть под покров тайны. Крис закатился каким-то жутковатым смехом. Отсмеявшись, скривился, словно хлебнул морса, и ответил.

— Нет. Они там просто живут. Очень далеко от Януса. В другом мире. Похожи на нас, но не совсем такие. Если так легче, считай, что нас создал один творец, но расселил под разными небесами.

— Я…

— Предполагала это. Хотя трусила признать, да? Что он обычный человек, во многом куда менее готовый к жизни среди вас, чем ты сама. А все его могущество и власть — миф. Сомнения в голове были, признавайся.

— Он же бог. Почему должен быть похожим на нас? — Крис хотел чего-то добиться от меня, некого откровения, признания, возможно. Но не смог бы, я его искренне не понимала. То, что волшебник рассказывал, казалось мне бредом, жутким, кощунственным и привлекательным. Даже не сомневаюсь, это были запретные, тайные знания, которые он раскрывал по недомыслию.

— А так думаешь, он неуязвим? Что волшебство охраняет его? Или он легко возродится в другом теле, если это повредят? Келан, не выдавай желаемое за действительное.