Ярослав Коваль - Война за корону

— Странное дело! Его сын сидит в осаде, а папа не особенно-то чешется. Займёт, говорит, какое-то время.

— А он, по-твоему, как должен на помощь кидаться? — огрызнулся Санджиф. — С алебардой наперевес, в гордом одиночестве? Сначала надо войска подготовить, да так всё это сделать, чтоб не положить их в полном составе под стенами школы. Ему же ещё минимум за Даро воевать, потому что никаких императоров он тоже пока ещё не признал! Так если у меня всё нормально, зачем поступать опрометчиво? Он не может себе этого позволить. Боевые действия надо планировать с холодной головой!

— Ладно-ладно, убедил. Не буду спорить. Так что он планирует делать?

— Он мне не сказал. Да и странно было бы, если б сказал. Вокруг него — ну, то есть не только него, но он один из лидеров — формируется ядро сопротивления лорду Ингену, так что повоевать придётся. А армию ещё готовить.

— Собирать из крестьян?

— Из каких крестьян? Из боевых демонов и тех магов, которые у него на контракте или на присяге.

— На чём?

— Ну служат нашей семье. Они воспринимаются как свои люди, им, конечно, платят деньги, но при этом смотрят на них почти как на членов семьи, всячески помогают. Но и ждут при этом большей отдачи. И верности. Их положение зачастую наследственное.

— Что-то я такое читал… В романах…

— В романах не пишут ни о чём таком, что не было бы уже придумано в реальности.

— Ну не зна-аю…

— Так когда твой отец сможет добраться сюда с армией? — нетерпеливо перебила Мирним.

— Думаю, что ему может понадобиться что-то около месяца…

— Месяц?! Да за это время нас тут всех уничтожат!

— Лорду Ингену надо ещё с Академией дела закончить, только потом он возьмётся за нас.

— Откуда такая уверенность?

— Я предполагаю. Иначе бы, думаю, атаковали сразу, не дали подготовиться.

— Школу разве захватить сложнее, чем несколько магических университетов, набитых крутыми чародеями? Может, Инген тоже что-нибудь там формирует? Какие-нибудь армии?

— Тогда почему он начал военные действия так рано? Только чтоб к празднику приурочить?

— Чтоб успеть перехватить Илью до его семнадцатилетия. Не успел, но пытался.

— Для этого войну не обязательно было начинать. И провозглашать себя императором — тоже. Захватил бы, совершил обряд — потом бы провозглашал. Видимо, идеи были.

— Может, он рассчитывал, что госпожа Гвелледан не станет спорить и сдаст школу?

— А он что — совсем идиот?

— Он просто рассчитывал, что ему удастся захватить Илью, — вмешалась Мирним. — План-то был продуман хорошо. Откуда ему знать, что Хамингия не у него, а у Ильи?

Они переглянулись. Юноша, конечно, рассказал друзьям, что за вещицу, оказывается, они вытащили из варесского дереликта. Ни на кого из них новость не произвела такого впечатления, как на Санджифа. Сын лорда Даро долго молчал с необычным выражением лица, потом робко попросил подержать символ императорской власти и осторожно вернул его другу. И теперь почему-то был уверен, что с ними четырьмя ничего по-настоящему плохого произойти не может в принципе.

— Ну да, — помолчав, согласился Илья. — Тогда б ему школа была просто не нужна — я бы не успел до неё добраться и в ней спрятаться. А тут всё начало развиваться не по плану.

— Думаю, он бы давно атаковал и просто смёл бы школу с лица земли, если бы был уверен, что ты не пострадаешь, — добавил Санджиф. — Военные действия — штука деликатная. Как лотерея: в битве может случайно погибнуть даже тот, с кем, по идее, ну никак не могло произойти ничего подобного.

— Думаешь, готовит что-нибудь эдакое?

— Видимо.

— Вот почему позарез нужно убрать из школы Ирбала, — вставила девушка.

— При чём тут Ирбал?

— Ирбал — из семьи его приближённых. Он ведь единственный остался после того, как Ферранайр и двое его дружков отсюда сделали ноги. Его могут использовать как-то, чтоб добраться до тебя.

— Как?! Что он может? У него нет шансов!

— Ага, ты о замысле Ферранайра догадывался, и казалось, что у него тоже нет шансов. А что в результате? Он же добился ну вообще всего, чего хотел. По факту у него ничего не вышло, но по сути-то…

Илья расстроенно пожал плечами. В словах Мирним, как это ни прискорбно, имелась толика истины, а поэтому и мысли, последовавшие за её словами, были малоприятны. А она, решив, что он с ней не согласен, рванулась защищать свои утверждения:

— Сам вспомни! Он с тобой тогда зачем подружился? Теперь уже однозначно понятно — чтоб тебя из школы выманить, чтоб до тебя лорд Инген мог добраться. Он с тобой сперва по-хорошему разговаривал, надеялся убедить. А когда не получилось…