Татьяна Тихонова - Заонежье, или Жизнь по ту сторону...

Леший опять захохотал от удовольствия. Любил он пошуметь, чтобы зверушки да людишки уши-то да хвосты поприжали. Природа его такая… И резко замолчал, вслушиваясь в разгулявшееся эхо…

— Так что следи, Схлоп, следи… за своим конем боевым…

Схлоп, нахохлившись, молчал.

А силища перехода все тянула вперед и тянула… Вдруг неожиданно дернув так, что у Схлопа лязгнули зубы, свернула и вновь понесла. Немного погодя, Схлоп буркнул:

— Чую… вот на энтом самом повороте дракон и обделался…

— Ах-ха-ха-ха… — залился смехом Корча. — Да не обделался он, Схлоп, он обвал устроил!.. И что я в тебя такой влюбленный! Ах-ха-ха…

Вдруг его смех резко оборвался… Возле Рангольфа зажегся маленький голубой огонек, выхватив из темноты огромную, просто бесконечную пустоту… И через секунду погас…

— А вот света здесь не будет, почтенный Рангольф… с большим к вам уважением не могу того позволить… — проговорил леший.

Его бешеные глаза уставились прямо в глаза эльфу. Тот, молча, наклонил голову в знак согласия. Он не хотел нарушать его условий, это произошло машинально…

Свей в темноте плохо видел в отличие от остальных и лишь прислушивался к тому, что происходит, посмеивался над Схлопом, придерживал испуганную лошадь… И даже забывал про то, что Айин где-то рядом… Капризная эльфочка то открывала свои мысли ему, и тогда он словно очарованный думал только о ней, то вдруг закрывалась, будто на солнце нашло облако, и удалялась от него. Когда же она отпускала его, и он мог думать о чем-то другом, взглянув в ее сторону, он вдруг ловил себя на мысли, что ему просто приятно на нее смотреть, как на прекрасный цветок… и не больше… И это было непривычно, словно это был взгляд другого человека.

…Переход лешего заканчивался, когда вдруг Корча оказался возле Мокши и заговорил быстро:

— Как выйдете… сразу, спустившись в лог, увидите жилище, под поваленным дубом — вход. Зайди. Колдунья там живет. Она из ваших. Но больно вертлява. Ау себя зовет. Она тебе подскажет, как попасть к старому Цаву. Там ведь не все так просто. Дракончики-то его иногда охотятся… ну и двуногими не брезгают… а Великий Цав на то и великий… — он хохотнул, — чтобы решать великие задачи — племя-то его вымирает…

Бесноватые глаза лешего метались в непроглядной темноте от одного путника к другому, возвращаясь вновь к Мокше.

— Ну, кажись, пришли. Не пойду с вами. Зима… Спать мне надо… Но зови, если что…

И очень быстро исчез, словно его и не было. Только случайно или нет, а еще долго где-то от невидимых далеких стен отскакивало и прилетало эхо его слов:

— Зови… зови… зови…

Потянуло неожиданно теплом. Вот уже и свет забрезжил впереди из открывшегося выхода, только Мокша остановил всех и, почувствовав твердую почву под ногами, маленький отряд затих, прислушиваясь…

Было тихо. Слышалось, как какая-то птаха чвикала где-то совсем рядом. Влажный теплый воздух пах незнакомо, сладко…

— Здесь очень тепло… — проговорил Рангольф еле слышно, — зима очень мягкая и еще не наступила. Сейчас в этих местах осень. С виноградом, сливами, абрикосами… Марвианская долина… Но из-за драконов здесь почти никто теперь не живет…

Густые заросли колючего кустарника, высокого, осыпающегося мелким пожелтевшим листом, окружали кряжистый дуб в три обхвата, из которого по очереди выскользнули неслышно путники. Пришлось спешиться и повести лошадей в поводу, которые всхрапывали и упирались, и никак не шли в колючки.

Было очень тепло, воздух был влажным и, продравшись, наконец, сквозь кустарник, Схлоп сразу принялся стаскивать с себя теплую куртку. Свей, еще в переходе скинувший меховой плащ и привязавший его к седлу, уже был на лошади, которая, словно радуясь обретенной вновь свободе после мрачного перехода, всхрапывала и мотала мордой, и перебирала тонкими нервными ногами.

— Давненько я не был в Марвии… — проговорил Рангольф негромко, с улыбкой осматриваясь вокруг.

Что-то грустное появилось в его голосе. Айин с удивлением взглянула на отца. Она стояла в белой тунике, тоненькая и светлая. Взяв резной лист дикого винограда, покрытый осенним багрянцем, она полюбовалась им, глядя сквозь него на солнце, и сказала:

— А ты здесь бывал? Ведь это место очень далеко от наших холодных берегов…

Свей подумал вдруг, что опять повторилось странное, — стоило только Айин заговорить, как ее очарование исчезало, что-то неуловимое, захватывающее пропадало…