Вероника Никулина: Мёртвое сердце. Мёртвая рука

Этот дар мне хорошего ничего не принёс. Я влезла в чужую жизнь, я видела как захватывают Запад, убивают невинную жертву, а потом такое выплывает… Нет. Чудовищный дар.

Когда в последний раз у меня он проявился? Наверняка, тогда, когда захватили маму, он попытался мне намекнуть и в результате я в такое влипла….Хотя, надо отдать должное, я познакомилась с будущим мужем, завела детей и живу счастливой жизнью. Интересно, почему он сейчас-то проявился? Ничего такого не произошло… А может просто решил напомнить о себе? В любом случае сон не интересен и после предыдущих кажется ерундой. Ну и надо забыть про него.

Эльвена оказалась такой же деревней, как и Ареот. Точнее Ортег-Шип. Хотя, нет, Ортег-это древний замок, а Ареот-это город-призрак, находящийся на месте Ортега. Какая разница? Прошли те времена.

Нам навстречу вышел полный лысенький мужчина, он восторженно поприветствовал нас:

— О Константин Вертернейдж! Как я рад вас видеть, так сказать живая легенда.

Зайш немного смутился, а толстячок продолжил:

— И его прекрасная жена Мария, я вас рад ви…

— Фу! Он чем-то надушился и теперь тут воняет! — воскликнула Мелисса, высунувшись из повозки. — Вы, дяденька, давайте сразу к делу.

— Эй, я это хотел сказать! — обиделся Лёша. Мелли лишь показала тому язык. Похоже я немного переусердствовала с беседами, что людям надо стараться правду говорить…

— Кто успел, тот и отцапал.

— Какие…милые детишки. Можно поинтересоваться как их зовут?

— Мелисса. Для вас, дяденька, госпожа Вертернейдж. А это Алёханский.

— Я Алексей!

— Велика разница!

— Травка огородная!

— Мама!

— Дети, тихо, мы у папы на работе, так, что давайте будем вести себя подобающе.

— А она первая пускай не начинает!

— Бе-бе-бе, ябеда.

— Всё тихо, если будете вести тихо, то, возможно, достану вам светящуюся штуку, — успокоил детей Зайш, у тех даже глаза загорелись.

— Хорошо, папа! — в один голос воскликнули они.

— Эм….При всём уважении, господин Вертернейдж, но вряд ли что-то можно будет…

— А вы хотите, чтобы они расплакались? Эти маленькие монстрики, которые куда страшнее аэйровиских штукенций, поверьте. И что же вы нашли?

— Сначала никто не придал этому значению, но это ведёт к великому открытию. Но сначала я бы хотел…

Кучер, сопровождающий нас, неожиданно схватился за сердце и согнулся пополам. Толстяк первый подбежал к нему.

— Что с вами? Вам надо помочь?

Кучер лишь посмотрел на него из-под широкополой шляпы:

— Мне не нужна помощь. Особенно ваша и всего вашего отродья.

Сказано это было с такой злостью, что мне даже стало нехорошо.

— Вам нехорошо, я отведу вас.

— Я сам найду.

И он быстро пошёл в сторону большого здания. Интересно чем ему насолил этот толстячок?

Фьюж Нек, или же толстячок, рассказывал мужу о своём величайшем открытии, о том, что это может попасть в историю, что он прославится, на что Зайш лишь вздыхал. Он много раз такое слышал и был глубоко разочарован. Нек отвёл нас к местной гостинице. Честно говоря, она оказалась неплохой, номер довольно-таки просторным. Дети сразу же взяли его в осаду. Что же, пускай пока они маленький, детство, к сожалению, вернуть нельзя. Эх, какой же я была дурочкой, когда лет в четырнадцать-пятнадцать хотелось быть взрослой. То, что мне пришлось испытать в девятнадцать лет….Ужасные времена, благо они прошли и не собираются возвращаться.

Дети убежали во двор и мы с мужем стали разгружать вещи.

— Знаешь, мне малость не по себе, — призналась я, раскладывая вещи Мелиссы.

— Не волнуйся, Маша, это ненадолго, "величайшее" открытие окажется ерундой и мы уедим отсюда.

— Дело не в этом. Просто, помнишь, как меня завели эти аэйровийские творения в Ортег-Шип? Не люблю рядом с ними находится.

— Извини, что что втянул тебя. Но всё будет хорошо.

— Хотелось бы, — вздохнула я, — но мне всё равно не нравится здесь.

— Я тоже разделяю подозрения, — в тёмному углу комнаты стоял… кучер.

— Что вы тут делаете?! Это частная собственность! — воскликнула я.

— Я предупредить. Лучше отсюда съехать, и как можно быстрее, — произнёс он нормальным голосом. Не хриплым.

— А всё же почему? — поинтересовался Зайш.

— Это… — кучер опять схватился за сердце и навалился на стенку. Шляпа упала на пол, открывая абсолютно белые взлохмаченные волосы, стали видны шрамы и разноцветные глаза.

— Аллариан?! — вскричали мы оба.

— Ага, приветы, — невинно помахал рукой оживший мертвец, вставая на ноги и поднимая шляпу.