Роман Дремичев: Кровавое причастие [СИ]

— Маев, дорогая, как ты? — Ниал с нежностью и радостью сжимал жену в своих крепких объятьях. — Я думал, что уже потерял тебя. Мы нашли труп и следы крови. Но обнаружили, что ты ушла, и отправились по следам. Как же я рад! Спасибо Великий Кром за то, что не оставил нас! Маев, которую от усталости сморил сон и она прикорнула, спрятавшись за одним из валунов, разбросанных по заснеженной равнине за лесом, с трудом разлепила глаза и, увидев мужа, страстно прижалась к нему еще сильнее.

— Я знала, знала, что ты найдешь меня, знала, — из глаз девушки скользнули две капли слез радости. А позади стояли все, кто смог найти друг друга и выбраться из горящей деревни — два десятка уставших раненых мужчин, восемь женщин, из них три старухи, и десяток измученных, не выспавшихся детей. Все, что осталось от большой и процветающей деревни. А далеко за спиной над кронами высоких деревьев в рассветное небо поднимался густой черный столб дыма. Там умирал их мир, родной очаг и дом. И никогда его уже не вернуть. И пламя гнева и мести тлело в горячих, свирепых сердцах северных воинов.

— А что с отцом, где он? — она оглянулась на стоящих поодаль людей и вдруг…

— О, Ниал, прости! Боги! — и Маев в приступе боли осела на снег.

Ее тело сотрясала сильная дрожь, на лбу выступил липкий пот.

— Что, что с тобой, родная? — испугался Ниал, оглядывая жену в поисках ранений или еще каких-нибудь повреждений. Но тут одна из старух оттолкнула его в сторону и, подкатав под голову Маев ком снега, уложила девушку на землю.

— Все будет хорошо! — проговорила она, улыбаясь, успокаивая девушку. — Ноги, ноги раздвинь, убьешь дитя то? Ниал стоял как громом пораженный. Дитя? Неужели… О, родная… но как не вовремя…

— Ниал, враги, — послышался громкий крик Ронка-охотника. — Смотри. И взглянув в направлении, куда указывал его друг и соратник, Ниал увидел — несколько десятков черных точек отделилось от далекого уже леса и быстро приближались. Ваниры взяли их след и начали преследование. А он так надеялся, что все плохое уже позади. Но вот он враг, а дальше бежать уже некуда — только голая снежная равнина до самого горизонта и на сорок человек лишь пять коней. Им не уйти, тем более что Маев не сможет. И поэтому он будет здесь, рядом с ней. Ниал обернулся и с нежностью посмотрел на жену, он так долго искал ее и, встретив наконец, сильно полюбил. И вот безумный миг настал и он…

— Я спасу тебя, Маев, пусть ценой своей жизни… Тебя и нашего сына. Я люблю тебя!

— К бою воины Киммерии! — вскричал он, вытаскивая из ножен окровавленный клинок. И уставшие измученные, но не сломленные киммерийцы вооружились, кто, чем мог — мечами, ножами, топорами, кольями, вырванными из оград — и полукругом встали, скрывая за своими спинами стариков и детей. Женщины, храбрые женщины Киммерии, встали рядом с ними, сжимая в руках ножи и острые обломки железа — все, что смогли найти в гибнущей деревне. Они встали рядом, плечом к плечу с братьями, отцами и соратниками. И сила жизни, воля и смелость окружили это маленькое воинство. И как будто бы сам Кром, великий и суровый бог этих мест, встал за их спинами, благословляя на великий подвиг. И в серых низких небесах раздался шорох одежд дев-войны, богинь крови и боли. А в свисте ветра послышалось пение богини судьбы Дагды, возвещающей всему миру о храбрости и силе северных племен… Впереди неизвестность, но их жизни еще при них, а также жизни детей и стариков. И за это они будут стоять до конца, до самой смерти и, даже шагнув за порог Серых Земель, их воля не сломается.

Ибо это великий дар, которым их наделил грозный бог, Кром-Воитель. Так они и стояли на холодном ветру и ждали — ванирские всадники были все ближе, уже слышались их грозные крики и лай свирепых псов.

Старухи отвели детей за пригорок, спрятавшись за камнем, покрытым большой шапкой снега, старики прикрывали их. Но Корин, еле держась на слабых ногах, медленно подошел и встал рядом с зятем. Он положил ему на плечо свою руку и, крепко сжав, прошептал:

— Я рад, что мы вместе, сын мой. И пусть возможно этот бой будет последним в нашей жизни, я рад, что породнился с тобой и что теперь ты рядом. Мы еще покажем этим псам силу киммерийских сердец и рук, они заплатят за все сполна. Ниал улыбнулся и сжал ладонь Корина в ответ:

— Я знаю отец, и я тоже рад… А дальше говорить было уже некогда. И думать о чем-то кроме боя не представлялось возможным. Черные псы в шипастых ошейниках, вырвавшись вперед своих хозяев, набросились на людей со всей своей злобой и свирепостью. А вслед за ними подоспели и всадники, и начался великий бой.