Джена Шоуолтер - Темный поцелуй

«Я его не отдам».

Ей отлично известно, что отдать ключ равносильно подписанию себе смертного приговора. Даря ей ключ, отец знал, что ослабеет, но все равно сделал это. Чтобы возместить свое отсутствие большую часть ее жизни, чтобы доказать, что действительно ее любит.

К ужасу Аньи, он начал быстро сдавать и сейчас, годы спустя, превратился в тень себя прежнего. Он не помнил, кем был и чем занимался в течение своей долгой жизни, как и то, что у него была жена. Он и о себе-то не мог позаботиться, поэтому ухаживать за ним пришлось матери Аньи, ведь Фемиду Анья оставила гнить в тюрьме.

Однако, как ей нравилось думать, оба были счастливы. Дисномия – потому что появился нуждающийся в ней мужчина, который не презирает ее, а Тартар – потому что тюрьма и стерва-жена более не держат его на привязи.

Это не означает, что Анья превратит отцовскую жертву в объект торга в войне с Кроносом и лишится всего достигнутого. Отдав ключ, она снова станет уязвимой. Ее силы пропадут. Ее память окажется стертой. Ее способность бежать из любых оков исчезнет.

Будь проклят Кронос. Ей чертовски хотелось, чтобы он никогда не прознал про ключ, но догадалась, что он видел, как Тартар, владевший ключом с самого детства, отдал его ей. В конце концов, они были заточены в одной тюрьме, так что это имело смысл. Если бы Анья не воспользовалась ключом для освобождения своих родителей, когда Кронос посадил их под замок, бог, скорее всего, и не вспомнил бы о нем. Но она это сделала, и вот что получилось.

– Кошка и мышка, – пробормотала она.

По большей части Кронос хочет отнять у нее ключ, чтобы она не смогла снова воспользоваться им против него. Она пыталась объяснить ему, что на остальных богов ей плевать и что в тюрьму она не вернется. Будучи божеством, которому нельзя доверять, Кронос и сам никому не верит, в том числе и ей. Строго говоря, это разумно. Запри он снова ее родителей, Анья бы просто вернулась и вытащила их.

Тут перед ней возник хмурый Люсьен.

– Анья?

Она не стала терять ни секунды.

– Готов немного повеселиться?

Не дав ему времени ответить, она телепортировалась вместе с цепями на оживленную проезжую часть в Нью-Йорке – если повезет, его собьет машина, – затем в стрип-клуб для голубых в Италии – если повезет, его будут домогаться, – и наконец в зоопарк в Оклахоме – если повезет, он вляпается в слоновье дерьмо.

– Наслаждайся, – злорадно пробормотала она.

В последний раз Анья телепортировалась туда, откуда начала, – в его дом на островах. Люсьен по-прежнему шел по следу. С быстротой молнии она спрятала цепи под кроватью и сжала электрошокер в ладони.

Когда она распрямилась, он был тут, прямо перед ней. У нее захватило дух. Он был по-прежнему хмур, зубы оскалены и остры, в глазах светится демон Смерти, на ноге кровоточит порез, и несет от него как от выгребной ямы.

Анья наморщила нос.

– Наступил на что-то? – невинно поинтересовалась она.

– На это мне плевать. – Он нагнулся к ней с угрожающим видом. – Что мне совсем не понравилось, так это наехавшее на меня такси. А потом приземление на колени к голому мужику, у которого была эрекция. У него была эрекция, Анья!

Она ухмыльнулась. Просто не могла ничего с собой поделать.

– А теперь, – продолжил он тем же возмущенным тоном, – ты расскажешь мне, зачем побывала в моей комнате в Буде.

– Нет. Не расскажу. – Улыбка ее стала еще шире, когда она занесла руку и ударила его током.

Все его тело затряслось, на лице застыли ярость и мука. Лишь когда закончился заряд, она опустила оружие. Шипя, он отодрал от сосков электроды, дивясь тому, как метко она прицелилась.

– Анья! – прорычал он.

Стараясь не выдать себя выражением лица, она выхватила две серебристые метательные звездочки и запустила в него. Просвистев в воздухе, они впились ему в сердце.

Он взвыл:

– Опять в сердце? Куда подевалась твоя оригинальность? – Морщась от боли, он вынул их из раны и отбросил на пол. – Не стоит разводить грязь, Анья.

– Еще как стоит, черт возьми! – Она метнула новую звезду.

Он пригнулся, и крошечное лезвие просвистело над его плечом. Еще шаг в ее сторону. Храбрец.

– Почему ты не можешь отдать Кроносу ключ?

– Почему ты не можешь выбрать меня вместо Кроноса?! – выкрикнула она. – Почему не можешь выбрать меня, а не своих друзей?

О, боги. Она действительно это ляпнула? Что за щенячий скулеж! Краска бросилась ей в лицо. Конечно, он выберет своих друзей. Она может сколько угодно желать обратного – в ночь, когда Эшлин пожертвовала собой ради Мэддокса, Анье приснилось, что Люсьен захотел сделать подобное ради нее, – но мир устроен иначе. Любовницы, не важно, разделили они ложе или нет, приходят и уходят. Друзья остаются навечно.