Джена Шоуолтер - Темный поцелуй

– То, что он хочет. Скажи, что это. Пожалуйста. Ради всех богов, Анья, хоть раз ответь прямо. – Тогда он сможет выкрасть это у нее, отдать Кроносу и положить конец кошмару.

– Хоть раз? – Она махнула на него вилкой. – Я всегда говорю с тобой прямо.

– Тогда скажи еще раз, – произнес он со вздохом.

Анья довольно долго рассматривала его, не шевелясь и не говоря ни слова. Потом наконец ответила:

– Раз тебе нужна правда, я ее открою. Но за информацию придется заплатить. Предлагаю сделку: вопрос за вопрос.

– Договорились. Что у тебя есть такое, чего хочет Кронос?

– У меня есть… Черт подери, Люсьен. У меня есть ключ, ясно? Теперь ты доволен?

– Да. Вот так. Каждый из нас дал ответ на один вопрос.

– Каждый… Черт тебя подери еще раз! Я задала вопрос, не так ли? «Теперь ты доволен?» Что ж, очко в твою пользу.

– У тебя есть ключ, – напомнил Люсьен. – Ключ к чему?

– Этого я тебе не скажу. – Она откусила еще пирога, прожевала и проглотила.

– Что он открывает?

– Больше я на твои вопросы отвечать не буду, – ровным тоном произнесла Анья. – Ты играешь нечестно.

Люсьен не стал оспаривать ее чувство справедливости, но игру продолжил.

– Почему бы тебе не отдать этот ключ?

– Потому что он мой, – отрезала она, бросая вилку. Та звякнула о тарелку. – А теперь умолкни, или я перенесу тебя в яму с аллигаторами. Ты портишь еду, которую я готовила часами.

– Ты же только что сказала, что не сама готовила.

– Я солгала.

– Если ты умрешь, ключ тебе уже не понадобится, – подчеркнул он, не желая закрывать тему. Ставки слишком высоки.

– Да пошел ты, Смерть.

Люсьен догадался, что она называет его Смерть, только когда злится. В остальное время он для нее Кексик, Пупсик или Цветочек. «И миленький», – услужливо добавило сознание. Эти имена ему нравятся – кроме Цветочка, – так как дают почувствовать себя мужчиной, а не бессмертным проклятым воином и не уродом. Одним словом, не тем, кто в конечном итоге уничтожит ее.

Люсьен нахмурился.

– Не верю, что ты готова умереть за простой ключ.

– Он не похож ни на какой другой ключ, и тебе не обязательно меня убивать.

– Я должен.

– Как знаешь. – Она допила вино. – Я ответила еще на несколько твоих вопросов, теперь твоя очередь.

– Хорошо. – Он наколол на вилку зеленый боб. – Что ты хочешь узнать?

Облокотившись о стол, Анья положила подбородок на сцепленные пальцы.

– Ты когда-нибудь ослушивался приказов богов?

– Нет. Но я не получал ни одного, пока титаны не захватили власть. Олимпийцы наложили проклятие на Мэддокса и после этого оставили нас в покое.

– Ну а титанам ты пробовал не подчиниться?

– Опять же, нет. Лично я – нет. Но Аэрон отказался убить тех четырех женщин, и ты видела последствия. Его одолела жажда крови. Теперь он хочет убивать всех без разбору. Даже своих друзей. Может, и себя самого. Нам пришлось посадить его под замок, лишив тех остатков свободы, что у нас оставались после внедрения демонов. А ведь мы поклялись никогда этого друг с другом не делать.

– Понимаю, – сказала Анья, внезапно задумавшись. – Утрата свободы – наказание похуже смерти.

– Да. – Люсьен посмотрел на нее с восхищением. Никогда еще он не видел эту игривую женщину столь серьезной. Наверное, она вспомнила время своего заточения, возможно даже пыток. Его руки сжались в кулаки. – Как долго ты пробыла в тюрьме?

Она пожала плечами:

– По моим ощущениям, целую вечность. Полагаю, древние манускрипты утверждают, что сотню лет, но скорее их было две.

Она старалась придать своему голосу живости, но получалось плохо.

– Чем ты занималась, сидя в заточении?

– Думала, слонялась из угла в угол, страдала. Разговаривала с мужчиной в соседней камере. Развязный то был тип, но тишина еще хуже. – Она вздохнула. – Ты когда-нибудь сражался с демоном Смерти?

Люсьен растерянно нахмурился, и Анья сочла, что растерянность лучше ярости, причиняющей ей одни страдания.

– Что ты имеешь в виду? Физическое сражение?

– Нет. Я знаю, что он не может покинуть твое тело, пока ты не умрешь или его не извлекут насильно. Еще знаю, что он в ловушке внутри тебя и вы единое целое. Мне интересно, сопротивлялся ли ты хоть раз его желанию забрать душу?

Люсьен напрягся всем телом. Подобное он обычно не обсуждал, но ведь Анья открыла ему часть своих тайн. Значит, и ему нужно поступить так же.

– Да.

– И что произошло? – Ее глаза прожигали его, подобно лучу лазера.

Никто из воинов не знал, что однажды он был влюблен и вынужден наблюдать, как его возлюбленная медленно угасает, как гниет ее плоть.