Лана Тихомирова: Легенда о Красном Снеге

корабле в земли предков.

— Кто будет править страной в ваше отсутствие? — спросил Сорокамос.

— Ты слишком молод, сын мой, — ласково улыбнулся Король Лирании, — чтобы править не обязательно сидеть на троне. Твой брат будет заниматься делами в путешествии, но как

наместник.

Король задумался, и отслеживал по полу маршрут традиционного путешествия.

— Берегитесь лесов северной стороны. Мятеж там давно подавлен, но отдельные группы разбойников все еще выходят на большую дорогу.

Павлес кивнул.

— Одним из последних указов, я велел сделать Эолис вспомогательным центром, второй столицей Лирании, где один Владыка, гарант наших отношений с Восточными кланами, уже не справится. Вам, корн-принц, я повелеваю отправляться представителем, наместником королевской власти в Эолисе.

Сорокамос вытаращил на отца глаза.

— Да сын мой, и вам придется жениться и, желательно, сразу после прибытия из путешествия вашего брата.

— А я тоже еду? — совсем растерялся Сорокамос.

— А разве Павлес не сказал тебе? — удивился Король.

— Нет, ваше величество, я еще не говорил брату, приглашения будут во время обеда, — неловко отозвался Павлес.

Король кивнул.

— Вы свободны.

Павлес и Сорокамос поклонились и собрались уходить.

Король встал, но приступ кашля бросил его обратно на трон. Король — Бендос Славный державший большую страну в узде, жестоко подавлявший мятежи, предстал перед

сыновьями стариком, которого съедала тяжелая болезнь. На лбу старого короля выступал пот.

— Позовите слугу, — выдохнул король.

Но Павлес уже давно позвал Сериохуса.

— Может, мы сами отведем тебя в твои покои? — спросил Сорокамос.

— Нет, сын мой, — властно повел рукой король, — вам еще необходимо готовиться к свадьбе.

Где-то пробили часы. Братья покинули тронный зал.

— Всего десять часов, — сказал Павлес, — время тянется так медленно.

— Может, пойдем к ратуше, посмотрим, как там все красиво, — предложил Сорокамос.

— Нет, — поморщился Павлес, — там сплошные женщины, они начнут галдеть, а я не хочу крика и гвалта. Идем в парк.

— Идем, в башню тоже лучше не ходить, там сплошные безумные бабы. Боюсь, бунт еще очень долго не уляжется.

Братья спустились по парадной лестнице на первый этаж, где располагались в основном кухня и помещение прислуги. Они отправились в парк, чтобы убить время до начала

церемонии. Шли, молча до пруда, который находился недалеко от ратуши.

— Кто еще едет с вами? — спросил Сорокамос.

— С моей стороны ты, из слуг Аланка. Мы с Фелией решили брать только близких людей. Со стороны Фелии поедет Занка, ее сестра. Ну и слуги, лакеи и Сериохус, наверное.

Без него такие мероприятия не обходятся. Возможно, нам навяжут владыку, но я думаю, он не станет нам обузой, на самом деле он не такой уж и плохой человек.

— Маловато гостей, — проговорил Сорокамос.

— Ты не доволен решением отца?

— Ну да, — мрачно согласился Сорокамос, — только женитьбы мне и не хватало.

— А что такое?

— Нет ни одной подходящей невесты.

— Так-то уж и ни одной?

Сорокамос задумался.

— Ну, есть, одна. Но она не княжеских кровей, и потом…

— Фелия — дочь крестьянина, — заметил Павлес.

— И потом, она вряд ли согласится стать моей. Но есть другой вариант, — просиял Сорокамос, — Занка. Хоть она и близнец твоей невесты, но я смогу жениться на ней и внакладе точно не останусь.

— Но Занка же не княжеских кровей.

— Но с момента свадьбы она получает титул герцогини, как сестра королевы. И я — корн-принц, герцог Эолисский. По-моему хорошая партия. И потом она близнец Фелии, а,

значит, не менее прекрасна.

— Ты выбираешь себе жену, как кусок мяса выбирают на рынке, — беззлобно отозвался Павлес.

Сорокамос промолчал, чтобы не портить брату настроение перед церемонией.

— Пора бы повернуть к ратуше, — через несколько минут сказал он

Ровно в половине двенадцатого Павлес и Сорокамос были у ратуши, и, как неприкаянные, слонялись неподалеку.

Без двадцати пяти двенадцать, они встретили возле ратуши Аланку, которая уже переоделась к церемонии в жемчужно-серое платье.

— Барин, — всплеснула она руками, — негоже вам тут, идите на конюшню, вас там обыскались, — она заметила Сорокамоса, осеклась, покраснела и, сделав реверанс, сказала,

— Прошу прощения. Ваша светлость, я приветствую вас, и поздравляю со свадьбой вашего августейшего брата.

Это было официальное приветствие, текст которого выучили все слуги.