Лана Тихомирова - Тау

— Тама, ты что, сам себя не узнаешь? — хохотнул Гай.

— Я кота имел в виду.

— Эток куда-то усвистал. Нашел, наверное, какую-нибудь кладбищенскую кошку, счастливец, — завистливо сказал Гай.

— О, да! Мадам Анто просила передать тебе, что когда ты умрешь, и тебя похоронят на этом кладбище, ты приходил к ней, она будет тебя ждать.

Гай затрясся от злости, но наконец, сказал:

— Ну, у меня-то девушки были. А кто-то до сих пор вот… с котом.

— Ты сейчас еще получишь.

— Ребята! — с укоризной сказал Михас.

— Молчи! У тебя две бабы! — в один голос сказали Гай и Тамареск и продолжили перепалку.

— Ребята! Мы пришли!

Они замолчали и уставились на надгробие.

Могила принадлежала Йодрику Скрипке. На камне были воспроизведены несколько картинок из Йодрисутры и поставлена подпись: "Величайшему художнику, от благодарных жителей Тау".

— Эток! Живо сюда! Скипидара в общежитии еще полно! — крикнул в небо Тамареск. Через полминуты появился довольный собой и жизнью Эток.

Тамареск собрал земли и положил в корзину, посадил Этока.

— Давай, делай свое черное дело!

Кот недовольно смотрел на хозяина. Мол, совсем дурак, я в корзине, в которой буду ехать обратно домой! Нет, прости, но так не пойдет. И вообще, я в туалет не хочу.

Тамареск тяжело вздохнул и возвел глаза к небу, поднял кота к лицу и что-то ему зашептал. Глаза Этока расширялись от ужаса, вскоре из кота полилась тоненькая струйка. Там куда она упала, все зашипело, и застывшая масса образовала букву "В".

— Вот и умница, Эток, но запомни хорошенько, что я тебе сказал.

— Да, Эток, запомни! — поддакнул Гай, — Твой хозяин я смотрю зол, как сотня ардогских рабов. А все почему, киса, потому что у ардогских рабов тоже нет женщин.

— Гай, ты нарвешься!

— А что я такого сказал?!

— Я вот, что думаю, ребята. Это похоже на новый вид магии. Какая-то алхимия, что ли.

— Алхимия, наука точная, Михас, и это не магия, а какое-то кошачье волшебство. Ты у нас волшебный, Эток? — Тамареск погладил кота в корзине. Эток мурлыкнул.

— А мне кажется Михас прав, — рассудил Гай.

— Мммда, с дипломом ты тоже его поддержал. Вот и давай разрабатывай теоретическую подоплеку, а я иду к воротам, где Ясве явилась Йодрику.

Ворота Светлейшей Ясве открывались с рассветом, впуская в Пратку солнечный свет, и закрывались на закате, когда солнечный свет теплился в каждом городском окне и в каждом фонаре на улице. Ресторанчики открывались и зажигались огнями, когда троица с котом в корзинке подошла к воротам.

— И где ему тут… это… ну вы поняли, — сказал Гай.

— Ну, я-то знаю где, — хитро улыбнулся в лохматую бороду Тамареск.

— Где-то тут! — указа Михас на землю прямо под табличкой, гласившей, что на этом самом месте Йодрику явилась сама Ясве и за шкирку утащила в Ватпандалу (чертог трех богов — люд.).

— Как всегда верно, мой друг, — радостно улыбался Тамареск, — Эток, вставай, ленивец!

Кот недовольно заурчал и посмотрел на хозяина, заметелил хвостом.

— И что ты хочешь!

— Мя!

— Да ты что! А немного будет на сегодня?

— Мя! — требовательнее заявил кот.

— Эта неблагодарная животная требует жрать, прости Ясве, — возвестил Тамареск, тоном пророка, читающего по звездам волю божью.

— Так какие проблемы, Тама? Сейчас я сотворю, и будет тебе сытый кот!

— Нет, Михас. Кот должен жить в черном теле, ибо тогда разленится, и ум его замутится, — тоном университетского профессора возразил Тамареск.

— Угу, и моча волшебные свойства потеряет, — в тон поддакнул Гай.

Тамареск вызверился на Гая, как умел только он. Горячая кровь Ардогов, доставшаяся, Тамареску от матушки, ударила юноше в голову и он, рыча, бросился на друга. Повалив его на землю, горячий ардогский парень начал метелить несчастного силлиериха почем зря. Тамареск рычал, кусался и царапался. Михас, при всей своей неповоротливости, обладал недюжинной силой и смог оттащить Тамареска от Гая.

— А я-то думал, ты подобрел. Михас, сотвори сей же час ему пожрать и бабу. Я подожду, — не теряя выдержки, отвечал Гай. Тамареск еще раз дернулся, но получил поддых от Михаса и заметно поостыл.

— Как маленькие, ей богу! — добрый Михас сотворил всем по бутылке вина и кое-что поесть.

— Пусть следит за своим языком, иначе я его в следующий раз выгрызу, — сверкал черными глазами Тамареск.

— Ты простых шуток не понимаешь, — обиделся Гай.

— Гай, Тама! Прекратите немедленно! — прикрикнул Михас.