Анри Лёвенбрюк - Гаэльская волчица

Внезапно Имала вспомнила все, что с ней случилось после ухода из стаи. Были звери, которых она победила, и принявшие ее дыбуны, и те, что прогнали ее. А еще она загрызла одного из них. Жаркая волна воспоминаний обострила волю к жизни. Она не может умереть. Она больше не хочет подчиняться. Она должна стать главной и властвовать — во всяком случае, над собственной жизнью.

Одним сильным ударом Имала опрокинула Аэну на землю и с яростным рычанием вонзила клыки ей в шею. Та взвыла, но Имала намертво вцепилась окровавленными челюстями в горло соперницы. Она могла бы убить ее, но Аэна внезапно обмякла и в знак подчинения задрала лапы вверх. Куснув ее последний раз за шею, Имала разжала зубы и замерла, стоя над хрипло дышащей, истекающей кровью соперницей.

Имала простояла так несколько долгих минут, обводя взглядом стаю, а потом кинулась бежать и исчезла в лесу. Она могла бы занять место Аэны среди волков, стать подругой вожака, но лес манил ее и звал, она слишком сильно отличается от остальных и не может вернуться в волчью семью. Покидая стаю, она знала, что никогда больше не станет жить среди сородичей.

Имала бежала по лесу, пьянея от аромата вечернего воздуха. На ночлег она расположилась у ручья и, прежде чем заснуть, торжествующе завыла — и услышала ответный вой стаи. Волки попрощались с ней, и Имала заснула, свернувшись клубком.

Она осталась одна — но она была свободна.

Алеа рухнула на землю в центре поляны.

Она почти лишилась сил, но сайман ее не покинул. Девочка поняла, что отныне этот огонь будет гореть в ней всегда.

Она открыла глаза и огляделась.

Мьолльн горько плакал, сидя над неподвижным телом Фейт.

Она не умерла.

Чуть в стороне лежали три мертвых всадника.

А перед хижиной Алеа увидела Фелима.

Девочка с трудом встала и пошла к Мьолльну. Гном поднял голову, вздрогнул от удивления, заметив Алею, и едва не свалился на землю. Он вытер слезы рукавом.

— Ты… Ты жива? — воскликнул он, не веря своим глазам.

— Да, — просто ответила Алеа, подходя ближе. — Кто-нибудь прикасался к телу Фелима?

Ей показалось, что Мьолльн удивился вопросу, но гном ни о чем не спросил, просто покачал головой. Алеа пошла к безжизненному телу друида. Встала на колени. Положила руку ему на грудь и почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

Никто не займет ваше место, Фелим. Никто не может вас заменить.

Она по наитию высвободила его сайман, тело Фелима выгнулось и снова бесшумно опустилось на траву. Вокруг него растекались волны силы.

Прощайте, и спасибо.

Гном что-то пробормотал. Алеа его пугала, и он начал медленно отползать назад.

— А… а… а всадник? — спросил он, тараща на нее глаза. — Он… он вас не?…

— Он мертв.

— А где Галиад и Эрван?

— Не знаю. Они… Ох, Мьолльн, что я наделала?!

Она упала на колени, прижалась к гному и разрыдалась.

Два дня они провели в хижине сильванов. В первый же вечер Фейт пришла в себя. Алеа и Мьолльн расплакались от радости и смогли наконец выспаться ночью. Назавтра они поведали ей о произошедшем накануне сражении.

С трудом сдерживая слезы, Алеа рассказала о смерти Фелима и об исчезновении Галиада и Эрвана. К вечеру Фейт набралась сил и утешила девушку своим пением.

Утром третьего дня Мьолльн прибежал из леса, задыхающийся и напуганный.

— Трое друидов и их магистражи идут по нашему следу! — закричал он, врываясь в хижину. — Что нам делать, Алеа? Будем сдаваться?

— Не раньше, чем отыщем Галиада и Эрвана. Потом подумаем, как быть. Пора, впереди у нас долгий путь.

— Но куда мы отправимся?

— Туда, где прячется Маольмордха.

Гном изумленно вытаращился на девушку:

— Ты рехнулась?

— Ты не обязан следовать за мной, я пойду и одна, потому что это единственная возможность найти Эрвана и его отца. Я не собираюсь всю жизнь убегать.

— Но мы ведь бежим от друидов!

— Ими я займусь потом, — спокойно ответила Алеа, собирая вещи. — Фейт, вы сможете идти?

— Я еще не отомстила за смерть Тары и Керри. Я тебя не покину.

— Мьолльн?

— Я с тобой, метательница камней. Не возвращаться же, в самом деле, домой?

И они поспешили в путь, пролив в последний раз слезы над могилой Фелима. Алеа погладила рукой брошь — подарок друида, с которой не расставалась ни на мгновение, и поклялась, что отомстит за его смерть.

Они шли весь день и часть вечера и разбили лагерь неподалеку от опушки леса.

Алеа оставила спутников отдыхать и углубилась в заповедную глубину Борселии, ей хотелось утешить душу ночной прогулкой. Она надеялась встретить сильванов и попрощаться с ними. Но никто не появился. Девочка шла между деревьями, пытаясь постичь душу леса. В самой глубине ее существа появилось что-то новое. Сайман перекинул мост между ней и остальным миром. Сайман придал смысл ее имени: Дочь Земли.