Татьяна Абалова - Фейк

Мужчины суетливо стали выполнять приказ, а Касс, подойдя к своему жеребцу, взвалил на него Оливию, как куль с мукой. Вставив ногу в стремена, он легко запрыгнул в седло, а затем подтянул к себе тело девушки, крепко прижавшись грудью к ее напряженной спине.

- Что тебе нужно от меня, ублюдок? - попыталась выпутаться из его захвата Ли.

- Решил вернуть долг, - пророкотал ей на ухо Касс.

- Сдохни, и будем считать, что мы квиты, - огрызнулась Оливия, ткнув его локтем в каменный пресс.

- Не так быстро, детка. Не так быстро, - Касс стиснул губы, наливаясь угрюмой злобой. Если бы он только мог что-то изменить!..

Девчонка даже не представляла, как близки её слова к истине. Они доехали до заставы, храня взаимную неприязнь друг к другу и железное молчание. Ли тихо ненавидела себя за то, что подставила Джедда и Лэйна, и мучительно придумывала варианты, при которых можно бы было сбежать, оставив зеленоглазую мразь с носом. Она злилась. Злилась так, что все тело покалывало от избытка захлестывающих ее эмоций, не понимая, почему у нее не получалось убить эту тварь. Почему кулак и нога неизменно достигали цели, а нож натыкался на невидимую стену?

Это что - магия?

Ну, конечно!

Он ведь маг, что б ему в зад зуб дракона!

Возможно, и убить его можно только с помощью магического оружия?

Меч!

Как же она могла забыть? Ли незаметно покосилась на пристегнутый к поясу герцога клинок. Ей и нужно-то было только одно мгновенье, одна благословенная Всевидящим секунда.

Она ждала. Терпеливо. Безропотно. Уставившись отсутствующим взглядом в одну точку. Она пыталась обмануть его своей покорностью, усыпить ястребиную бдительность. И когда сильные руки сомкнулись на ее талии, стягивая с лошади, Ли сделала это - выдернула из ножен его меч, едва ее ноги коснулись земли.

Его реакция была странной: ни злости, ни удивления, только пустое равнодушие - холодное и непробиваемое, как каменная стена.

- Убить меня хочешь? - Кассель дель Орэн сделал короткий шаг ей навстречу. Их взгляды схлестнулись, высекая искры бешенства и неистового безумства. - Ну, что же ты остановилась? - он спрятал руки за спину, подставляя обнаженному клинку свою широкую грудь. - Давай, Лив, покончим с этим.

Она замялась лишь на мгновенье, на малюсенькую песчинку времени, прокрутив в своей голове мысль, что что-то во всем этом происходящем неправильно, как-то странно и нескладно, а потом ринулась вперед... Вложила в поющую сталь всю силу своего, полыхающего всеми оттенками красного, гнева.

Она била его...

Еще...

И еще...

И еще.

Тщетно.

И силы таяли.

И руки дрожали и болели.

И слезы, и горечь застилали глаза, и подступали к горлу, а он все стоял...

Все так же каменно-незыблемо, не размыкая сцепленных сзади рук, не отрывая от нее пронзительного взгляда своих зеленых глаз.

И он не пошевелился, даже когда она швырнула ему под ноги меч, сжала кулаки и закусила губу, отчаянно пытаясь не разрыдаться.

Он просто смотрел…

Долго.

Пристально.

Задумчиво.

Куда-то сквозь нее - в непроглядную плену ускользающих за грань мгновений. Потом резко подбросил ногой в свою ладонь меч и нанес удар. Стремительный. Мощный. Разящий.

Оливия не успела испугаться и зажмуриться. Как в замедленном сне, она смотрела на приближающееся к ее лицу острие, а потом, широко раскрыв глаза, следила за каждый раз замирающим в дюйме от нее клинком.

- Тебе придется научиться жить с этим, - сухо и бесцветно обронил Касс, пряча оружие в ножны. - Ты уже не сможешь убить меня. А я упустил такую возможность много лет назад.

- Жалеешь? - Оливия вынырнула из оцепенения и упрямо вздернула подбородок.

- Нет, - вдруг очень спокойно ответил Касс.

- Зря, - она подошла к нему почти вплотную и, выдержав суровый взгляд, влепила пощечину. Звонкую. Хлесткую. Такую тяжелую и не женскую, что голова мужчины дернулась, свернувшись на бок.

- Ты... он жестко схватил ее за руку, едва успев увернуться от коленки, снова метившей ему между ног. - Убью, - прошипел Касс.

- Вряд ли, - злорадно произнесла Оливия и, хищно осклабившись, укусила его за запястье.

Касс, грязно выругавшись, оттолкнул ее от себя со всей силы, и она, отлетев на несколько эртов, шлепнулась на землю, ободрав ладони и больно ударившись бедром.

- Приведите ей лошадь, - скрежеща зубами, процедил дель Орэн, потом отстегнул один из перевивающих его грудь ремней, выбросил на землю вставленные в него плоские, похожие на серебристых рыбок ножи и, недобро глядя, шагнул в сторону поднимающейся на ноги Оливии.