Иван Охлобыстин - XIV принцип

— Исчезнет?

— Правила игры, — напомнил Тордион. — Если один из участни­ков побеждает остальных, какая надпись появляется на экране?

— Игра окончена, — машинально произнес Магнификус.

— Теперь вы понимаете, почему я сказал Тзинчу, что у вас нет вы­хода? — объяснил ему профессор.

— Теперь я понимаю, почему вы так много времени отводите на своих лекциях идее равновесия, — горько усмехнулся Второй и доба­вил: — Только сможет ли это понять ваша мать?

— Сможет, — уверенно кивнул Тордион. — Она не пропустила ни одной моей лекции. Помните, я упоминал о моем старом друге, волшеб­нике с Мимозной горы? Гак вот, он не устает повторять, что допуск к абсолютной реальности имеется только у женщин.

Второй пнул ногой листву и обреченно вздохнул:

— Неужели Тзинч так ненавидит Древних, что готов пожертвовать источником собственной силы?

— Не в этом дело, — Тордион протер ладонью воспаленные от усталости глаза.

— А в чем?

— В равновесии. Тзинч жертвует своими силами не ради нас, а ра­ди Хаоса. Если Хаос победит, итог будет тот же — игра окончена. Тзинч мудр, как древний змей.

— Что, остальные демоны Хаоса этого не понимают?

— Еще как понимают, но правила есть правила, и эти правила мо­жете изменить только вы, а для этого вам нужны недостающие прин­ципы. Следите за ходом моих рассуждений?

Магнификус резко развернулся и вошел в дом.

— Почему ты хочешь уничтожить Древних? Просто принципы от­дать нельзя? — без предисловий, напрямую, спросил он Тзинча.

Тот молча показал на лежащую старуху.

— Справедливость, — ответил за него Тордион, подходя сзади.

Демон поднял на руки женщину и вышел на улицу. Дневной свет мгновенно изменил его. Теперь это был уже не человек, а кошмарная смесь птицы, леопарда и змеи. Под лапами чудовища засверкали элек­трические разряды, и сильный порыв холодного ветра взметнул сухую листву к небу. Тзинч, больше не обращая внимания на людей, двинул­ся с мертвым телом по улице, прочь от пустого дома.

— Куда он пошел? — спросил Второй.

— На северной окраине его слуги соорудили большой погре­бальный костер из всех найденных в городе книг, — сообщил про­фессор.

— А кто эта женщина?

— Мать библиотекаря, которого убили во время штурма Праага. Она лишилась разума и ослепла от горя. Бедная женщина считала Тзинча своим спасшимся сыном, и Тзинч со временем стал считать так же. Безумие — одна из сторон изменения.

— Вы хотите сказать, что демон искренне верит в это?

— Более чем искренне, — подтвердил Тордион. — Пожалуй, это единственное, во что он верит.

— Надо попытаться разуверить его! — отчаянно предложил Маг­нификус.

— О мой упрямый друг! — опять положил ему на плечо руку профессор. — Лишать веры — это компетенция седьмого уровня. Тут мы бессильны. Пойдемте к вашей карете, Наола, наверное, уже вол­нуется.

— Так битва будет или нет? — спросил Второй, входя за своим про­водником в паровое облако.

— И еще какая! — заверил его тот. — Мир содрогнется.

*

Обратный путь у них занял также очень немного времени. Судя по всему, все эти фокусы с природными катаклизмами были своеобразным прикрытием незаметного для остальных перемещения Магнификуса и Тордиона в район Праага.

— Надо бы на досуге обучиться у профессора всем этим забавным фокусам, — мелькнуло в сознании молодого человека. — Теоретическая часть — это прекрасно, но практическая — полезно.

Когда они оказались у кареты, выяснилось, что усилиями рыцарей Абхораша и охраны Горгрима над земляными расколами уже были со­оружены деревянные настилы.

— Что это такое? — подбежал с вопросом к спутникам встрево­женный Фунибар.

— Землятрясение, Ваше Величество, — невозмутимо проинформи­ровал того профессор. — Здесь активная сейсмическая зона. В прош­лом году такая же беда случилась на полях графа Гормета.

— Нужно посоветовать Карлу-Францу отправить на изучение этих мест специалистов в данной области, пока трагедии не случилось. Мы еще легко отделались, — заявил Король Феникс и направился по­могать своим людям переправлять карету новобрачных по деревянному настилу на другую сторону.

Вслед за ним к Магнификусу подошла Наола.

— С тобой все в порядке? — спросила она, поглядывая на Тордио- на. — Вас не было десять минут. Я боялась, что вы свалились в трещину.

— Любовь моя! — успокоил ее Второй. — С учетом моего тотально­го бессмертия меня бы давно восстановил ближайший алтарь, а господин профессор, насколько я понимаю, даже в порталах не нуждается.