Мэл Одом: Неестественный отбор

— Какая работа? — спросила Ива, пытаясь понять, о чем идет речь. — Пикеты протеста в Визерли-парке?

Пока что их было только два, и оба достаточно жалкие. Но они привлекли внимание местных журналистов, которые решили осветить митинг протеста, организуемый Ивой в среду.

— Ты бьешься на стороне созданий тени, — сказало существо. — Мы хотели выразить тебе признательность за твои усилия.

— Захватив ребенка, которого я взялась понянчить? — спросила Ива. — Поверьте мне, это не лучшая идея. Вполне можно было просто послать открытку.

— Мы думали, что можем помочь.

Ива набрала побольше воздуху и чуть осмелела, потому что стала думать не о себе, а о ребенке.

— Что вы сделали с Тедом?

— То, что было необходимо, — ответило существо, не спуская с нее глаз.

«Звучит не слишком утешительно. Сменим курс».

— Откуда вы знали, что я здесь?

— Мы не знали. Это просто удача. Удача для тебя и для нас. В тебе есть особая сила Ива, сила ведьмы. Мы научим тебя использовать ее.

— Ближе к делу. Я хочу, чтобы ты освободил Теда. По лицу существа пробежала тень.

— Я не могу этого сделать. Кэмпбелл должен понять, что ошибся, поддерживая Гектора Галливэна. Наш лес не должен быть поруган.

Ива лихорадочно думала. Насколько легче было бы с Баффи! У Баффи никогда не было проблем — даже если она не знала, что делать.

Дверь по ту сторону кроватки вела в небольшую ванную. Ива уже заходила туда, когда переодевала ребенка. «По крайней мере, я надеюсь, что это был ребенок». Она стала пробираться в сторону ванной.

— Ты должна быть с нами, Ива. Мы дадим тебе силу, и ты обратишь ее против проклятых механических зверей, терзающих наш лес. — Существо повернуло свою детскую головку вслед за ней. — Ты куда?

Ива метнулась вперед в тот самый момент, когда существо подняло ручку. Аромат в ванной подтвердил, что она все правильно помнила. В составе сухих духов, лежавших в соломенной корзинке под умывальником, были листья восковницы.

— Ива! — завопило существо.

Ива лихорадочным движением высыпала сухие духи себе на ладонь. В тусклом лунном свете, пробивающемся сквозь маленькое окошко, она стала перебирать травы. С тех пор как она начала изучать колдовство, она узнала гораздо больше, чем мечтали ее учителя.

— Ива! — Перила детской кроватки яростно тряслись. — Что ты там делаешь, Ива?

Отделив листья восковницы от прочих трав, Ива положила их в ладонь. «Даст бог, этого хватит», — подумала она и вернулась к существу в кроватке Теда.

— Мне… мне надо было кое-что взять. Существо сморщило нос и чихнуло — совершенно детским чихом, чуть громче, чем чихнула бы кошка.

— Что? — спросило оно капризно. И в глазах его сияла совершенно детская невинность.

Ива потерла листья в пальцах и резким движением высыпала их на младенца.

— Листья восковницы, — сказала она. — И если ты знаешь науку ведовства, то тебе известно, что их применяют ведьмы для избавления от одержимости демоном.

Раскрошенные листья медленно опустились на существо, и оно зарычало от боли.

— Я никакой не демон! — крикнуло оно. — Не какой-нибудь похититель тел или убийца разума! Я из леса, я — создание тени!

На месте прикосновений листьев по-детски мягкая кожа существа постепенно покрывалась волдырями.

Ива отшатнулась, когда существо выбросило к ней ручки.

— Мерзкая ведьма! — зарычало оно. — Тебе нельзя было доверять!

Ива смотрела, как загипнотизированная, а раскрошенные листья все шипели на детской кожице. Они плавились и сползали вниз к ножкам ребенка. Существо закинуло голову и завыло снова, а под розовой кожей показалась оливковая. Два больших волдыря на спине вдруг лопнули, выпустив пару перепончатых крыльев, влажно блеснувших в лунном свете.

Черты лица младенца свело гримасой боли и ярости. Изменились ручки и ножки — они стали тоньше и длиннее, на них показались острые кривые когти, полоснувшие простыни. С яростным криком существо потянулось под кроватку и достало маленький и острый как бритва топор. Потом подпрыгнуло в воздух, колотя перепончатыми крыльями, и устремилось прямо к Иве.

«Вот это, — подумала Ива, — действительно плохо».

Баффи присела в тени на вершине холма, откуда виднелось место раскопок. Оно было огорожено проволокой, на которой висели красные флажки с эмблемой местного университета. Высились горы земли, и даже воздух пах ею.