Дикарь - Долгий путь в Миртану

— И никто не узнал о вашем прошлом?

— Как же, выискался тут один. Старый знакомый Ульберта. Он знал, что того отправили на каторгу…

— И что стало с тем человеком? — с равнодушным видом полюбопытствовал Избранный.

— Говорят, его сожрали аллигаторы, — нехорошо ухмыльнулся Дрейк. — Они здесь вообще почему-то предпочитают питаться теми, кто не держит язык за зубами.

— Ну, нам-то это не грозит, — в тон ему ответил Победитель Драконов. — Мы умеем молчать. Да и подавится нами любой аллигатор.

— Правильно. Нам, парням из-за Барьера, лучше держаться вместе, — согласился Дрейк, заметив, как уверенно Избранный положил ладонь на рукоять Рассекающего Тьму. — А на твоего друга можно положиться?

— Расслабься, приятель! Готард — человек Ларса. Ты ведь помнишь Ларса?

— Ещё бы! Попортили его ребята нам крови в своё время. Впрочем, дело прошлое… Идёмте к Айно. А то стемнеет скоро.

Похоже, капитан Грег сильно переоценил дипломатические способности своего любимца. Рен и его спутники, продвигаясь на некотором удалении от берега, ещё дважды натыкались на селения туземцев. Однако вступить в переговоры не удавалось, местные жители проявляли недоверие и враждебность. Рен, после очередной бесплодной попытки наладить взаимопонимание, уводил своих людей прочь. И почти всё время они чувствовали, как из сумрачной чащи леса за ними следят десятки настороженных глаз.

Коротали ночи под нудное зудение москитов и разноголосые крики сумеречных тварей, подложив под себя кучи сырых ветвей, по очереди охраняя спящих товарищей. К счастью, лесные воины не нападали, чего не скажешь о хищниках. Разведчикам пришлось выдержать не одну схватку с кровожадными ящерами, пантерами и прочими любителями поживиться чужой плотью.

Махнув рукой на дальнейшие дипломатические потуги, Морской Дракон повёл свой маленький отряд к побережью.

— Отойдём подальше вдоль берега, — заявил он, — а потом снова попытаемся углубиться в лес. Там, наверное, обитают другие племена. Может, они окажутся более дружелюбными.

— Попробуем, — одобрил его план Дарион. — Главное, чтобы нас вообще тут не прирезали.

— Замучаются резать! — гордо выпятил грудь Сегорн.

Но его браваду остудило замечание Кушрока.

— Если бы их сильно хотеть убить наша, — проговорил орк, тяжело ворочая клыкастой челюстью, — мы давно бы уже умирать.

— Ладно, что будет, то и будет, — подвёл итог Рен. — Рагдар, ты как? Рана не болит?

— Уже нет. Дарионовы зелья неплохо подействовали.

— Тогда пошли! — сказал Рен, решительно сворачивая с тропы в заросли.

Прорубившись сквозь густое сплетение лиан, древесных ветвей и колючих кустов, преодолев вброд ручей с топкими заболоченными берегами, они в конце концов выбрались на морской берег. Здесь было светло, ласковые волны мягко накатывали на ровный песок пляжа, ветер разгонял прелую духоту леса и приносил слабый запах водорослей. И ещё они перестали чувствовать напряжённое внимание обитателей леса — туземные следопыты, кажется, остались где-то далеко позади.

— Красота-то какая! — щурясь на солнце, протянул Сегорн. — И за каким демоном нас понесло лазить по этим дебрям? Пират должен искать добычу на море, а не в лесу.

— Искупаемся? — предложил Рагдар.

— Давайте, — поддержал его Рен. — Только далеко от берега никому не заплывать! Кушрок, постереги вещи. Не хватало ещё, чтобы нас обокрали, пока мы плещемся…

Они долго барахтались в воде, смывая с себя многодневную грязь и усталость. Потом расслабленно лежали на песке, глядя, как Кушрок с ворчанием полощет в волнах свалявшуюся шерсть.

Солнце уже заметно клонилось к закату, идти сегодня дальше ни у кого желания не было. Пираты развели небольшой костёр, приготовили ужин из порядком уже сократившихся припасов и впервые после высадки на негостеприимный Лесмор хорошенько выспались.

Утро наступило в положенный срок. Вначале оно было хмурым, и казалось, что пойдёт дождь. Однако вскоре тучи удалились в сторону гор, высившихся в глубине острова, оставив после себя на голубом небе лишь белые обрывки облаков.

Идти вдоль берега было нетрудно. Южное побережье Лесмора представляло собой цепь длинных пляжей, отделявших опушку густого леса от полосы прибоя. Кое-где пляжи прерывались низкими отрогами гор, спускавшимися к морю. В таких местах берег был крутым, обрывистым, образовывал мысы и небольшие полустрова, поросшие лесом. Однако вскоре лес кончался, и путники вновь спускались к очередному пляжу.