Дарья Быкова - Иллика и Оккар

Следующие новости приносит смешливая девушка, вместе с ужином. Дева навестила Совет, вернее, то, что от него осталось, и велела собрать народ. Она вышла к народу, и объявила, что Республики больше не будет. Совет себя не оправдал и замарал плохими делами. Будет Королевство. И будет поставленный всеми Пятью богами король. Король Окир.

Ильке кажется, что она ослышалась. И ей почему-то даже смешно представлять Оккара, когда Дева и Тёмный – ну как же без него-то, сообщили колдуну об этом. Интересно, как они вообще его на это уговорили? Он же настолько ненавидит быть на виду…

И теперь к нему точно не подступишься. Илька могла бы ещё набраться храбрости, сил, наглости, вина, рома, да чего угодно, набраться и пойти к колдуну Оккару, упасть на колени и поклясться, что он один в её сердце, что Тинко – веление богини, что она была и будет верна, и даже попробует быть не такой уж плохой женой, если он даст шанс… но к королю Окиру дочка купца Бернея пойти не смеет. Да и смысл? Даже если предположить невероятное – что Оккар простит, короли редко женятся по любви, Ильке вообще один такой случай известен – вот приходил недавно, принц Константин, а все остальные заключают браки, исходя из политических интересов.

Знал ли Оккар, когда требовал развести? Илька не знает. Как и не знает, какой ответ причинил бы ей меньше боли.

Она пытается заставить себя поесть – быстрее встанет на ноги, быстрее отсюда уедет, быстрее отвлечётся от изнуряющих, выматывающих размышлений о несбыточном и несбывшемся. Две ложки, с большим трудом. И всё те же полтора шага в героическом максимуме, держась за стену…

– Завтра коронация, – говорит Константин на исходе третьего дня, присаживаясь на своё кресло возле её постели. Да, это кресло и в самом деле можно считать его личным – кроме него никто там не сидит. Кроме него никто не приходит. – Пойдёшь?

– Мне кажется, Ваше Высочество, – ровным голосом отзывается Иллика, – Его будущее Величество король Окир более чем ясно дал понять, что не желает меня видеть. Так что, к моему величайшему сожалению, я буду вынуждена пропустить это в высшей степени интересное и важное событие.

Принц пожимает плечами, и не спорит. Илька ему признательна. Тем более что она собирается нынче ночью покинуть этот дурацкий дворец. Во-первых, ей уже почти совсем хорошо, но она не собирается об этом никому говорить. А во-вторых, она больше не может здесь спать – вместо богов, которые так ни разу её и не навестили, ей снится, что приходит Оккар. И сидит вот в этом самом кресле. И иногда даже берёт её за руку, добавляя сил. И она уже десятки раз просыпалась посреди ночи с бешено стучащим от шальной надежды сердцем… и никого. И больше она так не может.

Поздним вечером зачем-то ей приносят платье для присутствия на коронации – видимо, спорить Константин не стал, решил просто сделать по-своему. Считает, что она передумает? Просто прикажет завтра быть там? Если найдёт, кому приказать… Илька легонько гладит ладонью красивое платье – сёстры были бы в восторге, оно и в самом деле великолепно… и надевает самые простые штаны и рубашку. Крадётся тёмными и пустыми коридорами на конюшню, задумчиво проходит вдоль денников, выбирая лошадку посговорчивее и пониже – у неё пока не так много сил, чтобы тратить их ещё и на борьбу с каким-нибудь строптивым конём. Выбрав лошадь, идёт за седлом. Из-за слабости оно непривычно тяжёлое, и Илька вынуждена даже опустить его на полдороге на пол и передохнуть…

– Помочь?

Оккар как обычно язвителен и недружелюбен. Или же сердит. Впрочем, чего это она. Какой Оккар, Его Величество Окир.

– Благодарю, Ваше Величество, не стоит беспокойства, – не глядя в его сторону, буркает Иллика и упрямо тянется поднять седло. Хотелось отдохнуть побольше, конечно, но не стоять же тут на глазах у него, как идиотка, подумает ещё, что она чего-то ждёт. А она уже не ждёт. Ждала, все три дня ждала, чего уж тут. Теперь нет. Даже ей уже понятно, что нечего ждать.

Оккар забирает у неё из рук седло, и Ильке приходится на колдуна посмотреть. Впрочем, она быстро отводит глаза, избегая излишнего смятения.

– Куда собралась? – спрашивает он.

– Домой, Ваше Величество, – отвечает девушка, вытирая испарину со лба и ощущая мелкую дрожь в коленях от слабости. Прислониться бы к чему-нибудь, но нечего и думать. Только не на виду у него. Надо потерпеть.

Оккар молчит, и Илька, не удержавшись, добавляет:

– К отцу. Как и полагается при разводе.