Людмила Ардова: Путь дипломатии

Старшие постоянно обсуждали войну культов, и мать поехала к королю, чтобы вступиться за своего неберийца. А вот Унэ ее страсти и увлечения не понимал. Религиозная война была для него неинтересна. Ему казалось странным, что можно убивать других людей из-за веры в какого-нибудь бога.

Унэ был воспитан в старой вере, а точнее в безверии. Он верил в отца, в дядю, в мать, в их замок — это то, во что ему очень нравилось верить. Но матушка молилась Миринике, Вестории и Моволду, и Унэ тоже приносил маленькие жертвы на их алтари, давал обеты, которые потом приходилось себя мучительно заставлять исполнять, но он был тверд, воспитывая в себе самообладание и силу воли.

Его друг Татоне Диколино был добрым, но немного ленивым мальчиком, знакомым с детства, немного надоевшим, как старые стоптанные сапоги, он любил спорить ни о чем и иногда доводил этим Унэ до бешенства. Перед отъездом из замка Унэ дал обет сохранять спокойствие и уже раз десять его успел нарушить. Унэгель отправляясь в Мэриэг на помощь матери, чувствовал себя очень значительным, полным праведного гнева и если бы десять или двадцать королей стояли сейчас перед ним, он каждому бросил бы вызов. Так воображал наследник герцогов Брэдов. Он обладал горячим нравом, и был еще слишком молод, чтобы полностью сохранять ледяное спокойствие. Татоне знал о его обете и не мог сдержаться, чтобы не урезонить возбужденного опасностью товарища, напоминая ему о нем. Где упреком, а где насмешкой он взывал к рассудительности и спокойствию.

"Какой же я дурак, — думал Унэ, — зачем я ему доверился? Теперь он всю дорогу будет смеяться и злорадствовать надо мной".

Но вот им встретился Овельди — такой…необычный, интригующий! Едва они выехали из Нимы, как Овельди показал себя храбрым и решительным человеком. На их пути неожиданно возникла преграда в виде реки. Над ней прежде был мост, но буря частично разрушила его. Рухнул деревянный настил, остались лишь каменные основания. Всадники остановили лошадей и стали совещаться.

— Что будем делать? — спросил герцог Сенбакидо.

— Не знаю, нам не преодолеть препятствие, — покачал головой граф Пушолон. — А починят мост не скоро.

— Будем перебираться вплавь, — сказал Овельди.

Река была небольшая, но полноводная. Молодой человек, не раздумывая, спрыгнул с лошади и завел ее в воду. Широкими красивыми движениями он переплыл реку, и помог выбраться лошади на крутой берег.

— Ну что же вы! — махнул он рукой, — давайте за мной!

Унэ и Диколино не требовалось приглашение — они уже переплывали реку.

Сенбакидо тоже поплыл без колебаний, но граф Пушолон не спешил войти в воду, видимо, он опасался, что не справится, и Овельди бросился навстречу, чтобы помочь ему с лошадью. Он помог остальным выйти из воды, и вскоре вся компания продолжила путь.

глава 3 Руины Тимэры /воспоминания трактирщика/

— Вот она Крепость Клэ! Вот она родная! Нашел! Нашел! — восклицал со слезами в голосе Жоффре Артур. Его переполняло волнение.

Простившись с Задирой, я стал строго следовать указаниям Духа Меча, и он привел меня в нужное место. Мы вернулись в мой родной мир. Мир Гартулы, Ларотума. Мир Аландакии. Я понял это не сразу. Место, где мы оказались, было абсолютно мне незнакомо. Каменистый берег давно высохшей реки, просторы без какого-либо признака присутствия человека и развалины древней крепости.

От нее уцелело немного — самая маленькая башня. Остальные превратились в руины. Большую часть камней еще много лет назад крестьяне из окрестных деревень растащили на свои нужды, но по оставшимся камням было видно, где проходила главная линия обороны.

Синее небо низко нависало надо мной, густые облака закрыли солнечный свет, подул ветер и блеклые полевые цветы и травы низко склонились под его дуновением. Я почувствовал что-то вроде благоговения и восторга. В былые времена в такие места приходили паломники, отдавая свои почести древним воинам. Но время иногда бывает несправедливо, оно засыпает песком целые города.

Я разглядывал все вокруг, пытаясь определить, где нахожусь. Осмотрел каждый камень, и вот, на нескольких увидел изображение трехголового льва. Наверное, это герб владельцев крепости. Клэ была построена в виде вытянутого пятигранника. Периметр ее казался достаточно большим. Среди этих развалин мне нужно отыскать могильную плиту.

— Так, где же хоронили своих рыцарей древние ланийцы? — машинально произнес я.

— За воротами, — отвечал дух.