Дмитрий Гарин - Враг престола

С тоской он посмотрел на Зору, понимая, что больше никогда её не увидит. Джек проследил за его взглядом.

— Не волнуйся, — холодно заметил он, — она скоро к тебе присоединится.

Нет. Ош не мог этого допустить. Пускай начнётся его путешествие в Вечную ночь, но охотница не последует за ним. Не сегодня.

Ниточка за ниточкой разрывалась связь орка с Безымянным. Голос духа, жуткий, пробирающий до костей, но уже такой привычный и родной, становился всё тише. Он успокаивал, благодарил, прощался.

В его компании Ош совершил долгое и опасное путешествие, но теперь, когда оно подошло к концу, у орка осталась к духу ещё одна просьба.

Его последняя просьба.

— Эй, — Ош поманил убийцу, — у меня… есть подарок…

Джек нахмурился, но в глазах его мелькнул интерес. Трясущимся пальцем орк указал на рукоятку меча, торчащую из груди.

— Возьми… на память…

Убийца легкомысленно пожал плечами: почему бы и нет? В конце концов, он сделал то, зачем пришёл. Однако, когда тонкие пальцы сомкнулись на оружии, Джек обнаружил, что не может их разжать. Кожу будто закололо мелкими иголками, а на эфесе выступил иней.

— Что это? Что ты сделал? — выкрикнул убийца. — Кто здесь?!

В воздухе разлился призрачный шёпот. Реальность содрогнулась. На мгновение в зале как будто бы наступила зима.

Отпрянув от орка, Джек выдернул меч, рукоятку которого так и не смог разжать. На камни брызнула струя тёмной крови. Попятившись, убийца взмахнул клинком, словно пытаясь отбиться от кого–то незримого. Затем, издав нечеловеческий вопль, в котором боль смешалась с ужасом, он бросился прочь, исчезнув в тёмных коридорах древней крепости.

На лице Оша расцвела грустная улыбка.

— Спасибо, — сказал орк и медленно осел на холодные камни.

Мало–помалу звуки битвы снаружи затихали.

Очнувшись, Зора позвала Оша, но тот уже не мог ей ответить.

На его усталом лице застыло выражение безбрежного спокойствия. В остекленевших глазах цвета мёда отражалось хмурое дождливое небо. Серое покрывало, не имеющее ни начала, ни конца.

Небо — такое древнее и такое молодое.

Стройные ряды мертвецов маршировали через западные ворота замка Кран де Мор в сторону далёкого Варгана. Даже находясь высоко на стене, Ярви словно чувствовал холод, исходящий от бессмертного воинства.

Над Сыпучим морем поднималось Солнце. Оно порождало длинные утренние тени, тянущиеся вглубь королевства людей зловещими тёмными пальцами.

— А он… — Ярви никогда не был особенно религиозен, но, принимая во внимание последние события, всё же не хотел произносить имя вслух. — Он среди них?

Эдуард догадался, что спутник спрашивает его о Солисе. Человеке, с которого всё началось. «Проклинаемом», как называли его адепты Наследия.

— Я не знаю, — признался юноша всё тем же бесцветным голосом, который неизменно вызывал у вора внутреннюю дрожь. — Их память… смешалась воедино. Если бы ты только мог видеть. Если бы мог понять.

Он смотрел в небо. Туда, где на западе ночь уступала дорогу рассвету. Взгляд единственного глаза юноши был прикован к крохотной красной точке, сияющей над горизонтом. Эдуард знал, что скоро она спрячется в свете дня. Звезда из его снов.

— Мы должны успеть, — сказал он всё так же загадочно. — Время на исходе.

Много раз Ярви пытался выспросить, что за угрозу он имеет в виду, но тот отвечал так, словно пустынные колдуны заразили его своей манерой говорить туманно и расплывчато. В конце концов вор решил, что наследник безумного графа и сам не знает, что за напасть ожидает их в будущем.

Внезапно Эдуард вздрогнул, как человек, насильно пробуждённый ото сна. Взгляд его опустился к горизонту. Лицо, такое бледное и бесстрастное, озадаченно нахмурилось.

— В чём дело? — спросил Ярви, заметив неожиданную перемену в спутнике.

— На западе пролилась кровь, — ответил Эдуард, которого это, похоже, тронуло. — Как… печально.

Оставив попытки понять полубезумного лорда, Ярви вздохнул и пошёл прочь. Впереди у них был долгий поход, к которому следовало основательно подготовиться.

Оставшись в одиночестве, Эдуард вновь вернулся к наблюдению за звездой, которая уже почти скрылась в утреннем небе. Он думал о том, знает ли ещё кто–то о тех отчаянных невзгодах, что сулит людям эта одинокая красная точка.

Думал о том, сможет ли он хоть что–то изменить.

Самым главным званием в иерархии гвардии Пламенеющего замка было звание капитана. Самым главным, но не самым почётным. На протяжении веков наиболее смиренные и преданные защитники владыки Побережья удостаивались чести стать хранителями пламени. В обязанности их входило поддержание очага исполинской жаровни, находящейся на вершине самой высокой башни замка. Уважаемый и хорошо оплачиваемый труд, даровавший хранителям тихую и спокойную старость. Особенно если учесть армию слуг, что была у них в подчинении.