Дмитрий Стародубцев - Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы

В казармах Панабеона места не оказалось – в последнее время гарнизон крепости значительно пополнился, и отряд из Карле Ролси разместился в кратемарье, принадлежащей Идалу. ДозирЭ направил свои стопы к уже знакомому ему начальнику гарнизона, чтобы кое-что разузнать и попросить помощи.

Однако тот ничего не смог добиться от своих воинов по поводу маллов. За день тысячи людей проходили туда и обратно по злосчастной дороге, и стражники не могли всех упомнить, тем более что многие из цинитов гарнизона не отличали дикарей одного народа от представителей другого.

– А зачем этому Бредерою бежать? – не понимал военачальник. – По эту сторону Великой Подковы – он дома, в Маллии, как последнее время стали говорить. Здесь его родина – горы, родовые селенья, преданные соратники. Множество мест, где можно схорониться, без риска быть обнаруженным. По другую же сторону простираются безбрежные пространства Междуречья, открытые всем ветрам, посмотри!

Начальник гарнизона подошел к бойничной щели и указал рукой вдаль, где за местностью, искромсанной линиями замысловатых укреплений, тянулась до самого горизонта поросшая дикой фиалкой ослепительно синяя равнина.

– Здесь, между полноводной Анконой и золотоносной рекой Голубой, обитают десятки народов, – продолжал он. – Оседлые, кочевые. Одни возводят светлые города, одеваются в шелка и с упоением внимают сладким речам поэтов, другие живут в пещерах, едят сырое мясо и готовы перегрызть друг другу горло по любому поводу. Здесь ведут войны веками, здесь правят бесчисленные, никому не подчиняющиеся вожди, для которых непримиримая вражда – смысл их существования. Здесь кругом бродят орды разбойников. А главная особенность Междуречья в том, что здесь нет сильнейшего, потому что на любого сильного каждый раз находится более сильный. Даже могущественные коловаты не чувствуют себя спокойно, постоянно подвергаясь яростным нападкам злобных соседей. Твой малл в Междуречье будет беззащитен, как утлая лодка в Темном океане. Его просто поджарят на костре и после плясок сожрут какие-нибудь изголодавшиеся дикари из племени людоедов…

– И всё же мне кажется, что он здесь проезжал, – отвечал ДозирЭ. – К тому же он мог спешиться и переодеться. Видишь ли, рэм, он не простой малл, он – иргамовский лазутчик.

– Да-а? – изумился начальник гарнизона, уважительно глядя на представителя Круглого Дома. – Ну что ж, чем я могу тебе помочь?

…По взаимной договоренности хозяин Панабеона снарядил на поиски Бредероя несколько небольших отрядов, которые сразу же и выступили. Кроме этого он повелел отправить во все ближайшие крепости и заставы голубей и посыльных с сообщением о поиске малла-разбойника, а еще выделил в помощь ДозирЭ тридцать конных воинов, состоящих не в гарнизоне, а в боевой партикуле.

К ночи в Панабеон поступило известие о победе авидронской армии под Масилумусом. Иргамы окончательно разгромлены, десятки тысяч убитых и плененных. Ликованию воинов гарнизона и жителей крепости не было предела. Все обнимались, молились, пели гимны. Началось празднество, к которому поспешили присоединиться ДозирЭ и все, кто с ним был. Авидроны пили вино, восславляли Инфекта, танцевали вокруг высоких костров.

С рассветом ДозирЭ зашел к Вишневым плащам и попросил немедля отправить в Круглый Дом послание, которое он, незаметно покинув пиршество, составлял добрую часть ночи. В нем он изложил все, что произошло за последние дни. Чуть позже невыспавшийся отряд покинул Панабеон, выехав на открытые пространства Междуречья. Перед самым отъездом молодой человек убедился, что три десятка средневооруженных воинов, следовавших теперь вместе с ним, представляют собой достаточную силу, и отпустил всадников из гарнизона Карле Ролей, а затем предложил и Идалу вернуться назад. Эжин наотрез отказался, только попросил немного времени, которое истратил на то, чтобы написать короткое послание Арпаду, наказав тому в свое отсутствие вести все дела в Карле Ролей, Панабеоне и в других местах как и прежде, не отказываясь ни от каких задуманных сделок.

Последующие три дня погони ничего не дали. Путь на Дати Ассавар был по большей части безлюден, редкие путники, заслышав приближенье группы всадников, старались укрыться в ближайших зарослях, а уж если с кем и удавалось переговорить, всё равно добиться чего-нибудь путного было невозможно. Дорога здесь была по большей части разбита, да так сильно, что казалось, будто каменные плиты специально выворачивали. В некоторых местах на тысячи шагов не попадалось ни одного каменного блока. Один из панабеонских воинов сообщил, что местные жители часто разбирают авидронские дороги на жилища.