Юлия Фирсанова: Тиэль: изгнанная и невыносимая

– Оно считает – хороший, – прыснула Тиэль, пока Адрис пытался вытащить из волос хоть одно доказательство благословения (цветы уворачивались, как намыленные) и шипел, что он не девица на выданье и не надо его цветочками посыпать. – А когда это увидят твои подданные, то подумают точно так же. Невянущие цветы мэллорна в волосах владыки – знак милости Дивнолесья.

– Наши подданные, – теперь уже сам бывший призрак мрачно поправил жену. – Что ты насчет родственников говорила?

– Мой дедушка Кераль, прежде чем удалиться на покой ради творения сложных артефактов, был советником деда Диндалиона. А бабушка – первой дамой при матушке твоего нынешнего вместилища духа. Потому, полагаю, они оба смыслят в управлении Дивнолесьем более нашего, и будет преступлением перед страной не поставить эти таланты на службу!

– Хм, знаешь, Тиэль, за что я тебя люблю? Голова у тебя светлая не только снаружи! Ты всегда придумаешь, как переложить чужие и собственные проблемы на подходящие плечи! Замечательная мне жена досталась! – прочувствованно признался Адрис и выжидающе, с некоторой опаской, покосился на эльфийку, ожидая ее реакции.

Та лишь рассмеялась.

– Обожаю твою улыбку, твой смех! И давным-давно хотел сделать вот так! – окончательно решившись, Адрис сгреб хохочущую Тиэль в объятия и закружил, целуя в лоб, щеки, нос, подбородок, губы.

А Перводрево все сыпало и сыпало на них золотые лепестки цветов, и там, где ступала нога владыки, распускались звездочки эльдрины. Светлела полоска далекого рассвета. В Дивнолесье приходил новый день новой эпохи.

Гладь воды в тазике для умывания пошла рябью. Мелодичный женский голос и проявившееся на поверхности лицо прекрасной эльфийки дышали одинаковым негодованием.

– Тиэль! Это безответственно! Вы с мужем исчезли из Дивнолесья точно перед прибытием посольства из Кавилана! Как прикажешь мне и Кералю вести переговоры?

– Будьте любезны и прохладны, бабушка, а остальное сделают Альвиэль с близнецами-наследниками, – улыбнулась Тиэль.

– Ваши дети собираются отравить послов? – немного неодобрительно нахмурилась Налиэль. Не то чтобы лейдин возражала против такого исхода дела, но навскидку оценивала последствия столь простого решения как нежелательные.

– Нет-нет, они всего лишь покажут, насколько будущая жрица Илта – неподходящая пара для короля, может, в особняк на экскурсию сводят, – подмигнула владычица Дивнолесья бабушке.

– В особняк, хм, – бабушку немножко передернуло при мысли о доме, где может случиться все, что угодно, где даже камень не камень, а текучая, как вода, субстанция, перестраивающаяся по собственной воле или желанию владык, где можно услыхать музыку, более дивную, чем весенняя песнь Перводрева, или звуки, более страшные, чем рык спутника-тени за спиной.

Где, наконец, свила гнездо прекраснейшая и опаснейшая из шеилд, благословленная Феавиллом. Да уж, после посещения такой достопримечательности даже самые упрямые послы будут согласны на что угодно, главное потом напоить их соком мэллорна, дабы не пришлось отсылать из леса трупы с соболезнованиями. Налиэль улыбнулась уже спокойнее и проворчала почти добродушно:

– Сами никак свой кошмарный домишко показать не могли? Обязательно сваливать на чужие плечи?

– Мы с супругой все обдумали и пришли к выводу, что твоя любезность и вдохновение наших детей вкупе с осмотром замечательнейшего здания Дивнолесья окажут на посольство наивернейшее воздействие, – сунул нос в переговоры златовласый красавец-эльф, нежно и привычно приобнимая жену за плечи и зарываясь носом в макушку.

В первые дни знакомства с Адрисом, обретшим тело, Тиэль терялась и не могла привыкнуть к постоянному желанию мужа касаться ее, и даже не только и не столько целовать или гладить, сколько просто трогать, перебирать волосы, пальцы… Но как-то само собой подозрительно быстро странная привычка супруга стала частью ее жизни, приятной и необходимой. Такой, без которой начинала ощущаться внутренняя пустота. Призрак был хорошим другом изгнанницы, человек, принявший облик эльфа, оказался именно тем избранником, которого была готова принять сама эльфийка, уже почти решившая, что никогда не встретит того единственного, способного играть на струнах души музыку сердца. Цвет и аромат чьей души захочется разглядывать и вдыхать неустанно.

– Еще одна такая выходка, Дин, и наивернейшее средство воздействия на вас придумаем мы с Кералем! – буркнула бабушка Налиэль. – Владыкам Дивнолесья не подобает шляться по дорогам как каким-то… – эльфийка замешкалась, подбирая самый хлесткий эпитет, и с апломбом выдала: – голозадым приключенцам!