Пирс Энтони - Воплощения бессмертия. Том 1 [Компиляция, сетевое издание]

– Да, пожалуй, – кивнул Зейн, удивленный широкими познаниями призрака и мудреными словами, которые использовала простая ирландская девушка. Наверное, она не раз побывала на экскурсии и запомнила объяснения гида. Так вот как проводят свободное время привидения!

– Первобытное искусство чарует меня! – В серых глазах Луны сверкали оранжевые огоньки – отблески пламени светильника. Она сейчас казалась особенно неотразимой; примитивный фон усиливал эффект. – Все истинное творчество берет свое начало в бессознательном. Обитатели пещер были ближе к природе и, вероятно, лучше нас умели устанавливать связь с ее магией. Мы уже не способны подманивать дичь, нарисовав ее на стене; приходится прибегать к механическому оружию и сложным заклинаниям. Для первобытного человека окружающий мир и магия составляли единое целое, и человек пользовался ими, не отделяя одно от другого. Мы лишь недавно открыли сущность ауры, которую наши предки понимали интуитивно. Здесь все проникнуто духом этого знания.

– Да, – кивнул Зейн. – Я пользовался фотоаппаратом, ты – кистью и красками, а они – местом своего обитания. Духи изображенных животных все еще присутствуют здесь.

– Нет, это мы присутствуем там, – напомнила Молли. – Сегодня пещеры Ласко, Альтамира, Перш-Мерль превратились просто в приманку для туристов. В них не осталось того, о чем вы говорили. Мы, призраки, стараемся «сохранить его, но нам приходится трудно.

– Да, конечно, – сказала Луна. – Вы должны продолжать свое благородное дело.

Вагончик двинулся вперед, прошел сквозь стену, и они оказались внутри целого сплетения узких темных проходов.

– Лабиринт Минотавра на древнем Крите, – объявила Молли. – Обиталище первого известного истории человеко-быка.

– Я думал, ты неграмотная крестьянка, – невольно вырвалось у изумленного Зейна. – А послушаешь тебя – не похоже…

– Да, я не выучилась читать и считать, – призналась Молли. – После смерти очень трудно приобрести новые навыки. Я всего лишь торгую устрицами и ничего другого делать не умею. Но я ушла из жизни совсем молодой, а здесь, в загробном мире, появилось много свободного времени, чтобы заняться своим образованием. Я ведь была не дурой, а просто невежественной. Даже наблюдать за нелепым безрассудством смертных очень поучительно! Смотрите, вот и Минотавр.

Действительно, центральную площадку мерил шагами могучий человеко-бык. Он то и дело задирал рогатую голову, подозрительно обнюхивая свои владения, словно почуял непрошеных гостей.

– Наверное, вас не очень-то развлекут всякие сплетни о том, как он появился на свет, – начала Молли с энтузиазмом. – Говорят, одна критская царица по имени Пасифая по уши влюбилась в Морского быка – а тот на самом деле был демоном! Но он на бедняжку даже не смотрел, и тогда…

– Мы уже слышали эту историю, – оборвала ее Луна. Зейн отлично понимал, что ей сейчас не хочется слышать о сношениях красавиц с демонами.

Через несколько мгновений они покинули лабиринт и покатили по римской дороге.

– Тебе нравится? – спросил Зейн, почти касаясь губами уха своей спутницы.

– Мне уже давно никто не назначал свидания, – уклончиво ответила девушка. – Мужчины сторонятся дочери черного мага.

– Тем хуже для них. – Он привлек ее к себе, наслаждаясь упругой податливостью прильнувшей к нему плоти. Неожиданно в памяти всплыли слова призрака. – Как ты спасешь мир от Сатаны через двадцать лет, если должна умереть в течение месяца?

– Может, перевоспитаю, когда окажусь в его царстве? – с горькой иронией промолвила Луна.

– Я не хочу, чтобы ты попала в Ад! И вообще чтобы ты умерла!

– Такова наша доля, – произнесла Молли. – Обидно только, когда уходишь молодой… – Уж она-то знала, о чем говорит.

Зейн задумался. Приятно сидеть так, ощущая близость Луны, уютно прильнувшей к спутнику… Именно с такими клиентами особенно тяжело. Ни разум, ни чувства не могли примириться с тем, что многих приходится забирать раньше срока. Несчастный случай, невезение, стечение обстоятельств – и человек уходит на тот свет, не успев пожить как следует. Одно дело – игра по правилам, с заранее известным итогом. Оборванная, скомканная, она превращается в нечто ужасное. Наверное, он злоупотреблял своим положением, когда спасал утопающего или отговаривал самоубийцу и тут же забирал раньше времени душу дряхлого старика, страдающего от боли. Однако Зейн не мог иначе. Пусть он плохая Смерть, но люди ему не безразличны…