Эрик Эддисон - Змей Уроборос

Королева замолчала, и Лорд Джусс, пораженный до глубины души, не стал нарушать молчание.

— Судите сами, — сказала она, — действительно ли ваши враги — мои враги. Не скрыто от меня, милорд, что вы считаете меня почти бесчувственным другом и ни в коем случае не помощником в вашем предприятии. Тем не менее с того времени, как вы здесь, я не перестаю искать и вопрошать, и послала своих ласточек на запад, восток, юг и север в поисках известий о том, кого вы назвали. Они летают очень быстро и даже могут обогнать крылатую мысль в обычном мире; но они вернулись ко мне на усталых крыльях без малейших новостей о вашем великом родиче.

Посмотрел в ее глаза Джусс и увидел, что они полны слез. Сама правда глядел из ее ангельских глаз. — О Королева, — крикнул он, — не для чего вашим маленьким миньонам обыскивать весь мир. Мой брат здесь, в Коштра Белорн.

Она покачала головой, заговорила и сказала: — Клянусь вам, вот уже две сотни лет никто из смертных не приходил в Коштра Белорн.

Но опять сказал Джусс: — Мой брат здесь, в Коштра Белорн. Я собственными глазами видел его в первую же ночь, окруженного огнями. И его держат пленником в медной башне на вершине горы.

— Здесь нет никаких гор, — сказала она, — кроме той, в чреве которой мы живем.

— И тем не менее я видел своего брата, — сказал Джусс, — под белыми лучами полной луны.

— Здесь нет никакой луны, — возразила Королева.

И тогда Лорд Джусс во всех подробностях пересказал ей своё видение, посетившее его той ночью. Королева серьёзно выслушала, и, когда он закончил, слегка содрогнулась и сказала: — Эта загадка, милорд, выше моего разумения.

Она немного помолчала. Потом опять заговорила, приглушенным голосом, как если бы сами слова и дыхание могли привести к ужасным последствиям: — Возьмем вредоносного посланника Короля Гориса XII. Всегда так было, что когда умирает один из этого дома, немедленно появляется другой, в одном и том же месте. И даже смерть не ослабляет этот дом Ведьмландии, но, как срезанный одуванчик, он расцветает заново и становится еще сильнее. Ты знаешь почему?

— Нет, — ответил он.

— Благословенные Боги, — еще тише сказала она, — посвятили меня во множество тайн, о которых сыны человеческие не знают ничего. Взгляните на эту. Есть только Один Горис. И небеса, движение которых напрасно пытается понять наш слабый разум, постановили, что каждый раз, когда этот жестокий и злой Один умирает, от меча или от старости, его душа отделяется от него и вселяется в новое тело, молодое и здоровое, и живет новой жизнью, угнетая и подавляя мир, пока это тело, в свою очередь, не умирает, и тогда опять переселяется; и таким образом живет вечно.

— О Королева Софонисба, — сказал Джусс, — в твоих словах слышится мудрость выше человеческой… Великую тайну открыла ты мне, ибо прежде я видел только малую часть ее, но даже не догадывался о главном. Вот почему, владея тайной вечной жизни, этот Король носит на своем большом пальце змея Уробороса, коего древние философы признали символом вечности, ибо конец его всегда там, где начало, и начало прилегает к концу.

— Теперь ты понял, милорд, с какими тайнами столкнулся, — сказала она. — Но я не забыла о твоем сокровенном желании: освободить того (только не называйте имени!), ради которого вы вопрошаете меня. Утешься, о Джусс, ибо вижу я в ночи несколько лучей света. Не спрашивайте меня больше ни о чем, пока я не проведу расследование, даже если оно докажет, что это лживый рассвет. Но если получится так, как я думаю, этот рассвет превратится в светлый день.

НА следующий день Королева пришла к Лорду Джуссу и Лорду Брандох Даха, и повела их, а также прислуживавшего им Миварша Фаза, с собой через луга и по проходу, очень похожему на тот, по которому они вошли в гору, но ведшему вниз. — Вы, конечно, поражаетесь, — сказал она, — видя дневной свет в сердце горы. Тем не менее это не что иное, как тайное творение Природы. Ибо лучи солнца, ударяясь в Коштра Белорн, тонут в снегу, как в воде, пробегают тайными проходами по толще камня и освещают ту пустоту в горе, где мы живем. Эти же проходы, сотворенными великими богами, дают нам возможность дышать свежим воздухом. И как снаружи за многоцветным днем следует закат, за закатом ночь, освещенная луной или совершенно темная, а за ней снова рассвет и светлый день, так и у нас, в горе, чередуются свет и тьма.