Рональд Колд: Великий поход

Наконец, чаща стала редеть. Ирм остановился и с отвращением вытер измазанные в грязи передние лапы о древесную кору. Размышляя о дальнейшем направлении бегства, он по привычке принялся точить когти. Во все стороны полетели чешуйки и щепки, спина мутанта изогнулась дугой, превратившись в изящную арку, а блаженно прикрытые глаза придали физиономии совершенно отрешенное выражение. В это время в кроне истязаемого дерева раздался возмущенный птичий крик, и на кота посыпались сухие шишки, листва, ореховые скорлупки и остатки старого гнезда из пожелтевшей от времени соломы.

Иир'ова яростно зарычал и сделал попытку подняться по стволу наверх, но его сразу же атаковали две алые птицы, похожие на сгустки живого пламени. С истошными криками они принялись кружить над ним, избивая мутанта крыльями и метя твердыми, словно сталь, черными клювами в глаза. Некоторое время Ирм отмахивался лапами от пернатой супружеской четы, однако клевок в чувствительный нос заставил его взвыть от боли и припустить прочь. Крылатые тени неотступно преследовали его, оглашая лес клекотом и визгом, но теперь паутина ветвей и сучьев стала союзником улепетывающего во весь дух иир'ова. Несколько раз запутавшись в хвое, алые птицы, наконец, отстали. Пробежав еще некоторое время, мутант остановился и принялся в ярости избивать когтями гроздья молодых зеленых шишек, свешивающихся с пушистых еловых лап. Дав выход ярости, он поднял голову и внимательно оглядел темную крону. Не обнаружив гнезд и дупел, где могли скрываться ужасные красные птицы, Ирм вырвал с корнями пучок травы и приложил его к кровоточащей ранке возле носа. Мутант с ненавистью оглядел царство раскачивающихся на легком ветру мохнатых лап. Ему хотелось на простор, где можно мчаться по скрипучим пескам, видя любого врага издалека; где над головой — бездонный колодец голубого неба, а на горизонте — струящиеся потоки антилоп и бизонов. Лесная чаща пугала его не меньше, чем слуги Нечистого, от которых, по крайней мере, можно убежать. А куда убежишь от этих поскрипывающих корой древесных гигантов, заполонивших собой всю Северную Флориду.

Ирм фыркнул и отшвырнул прочь травяной пучок. Он потрогал рану на носу и побежал дальше, стараясь найти глазами тропы, показанные ему в видении отцом Вельдом. Впереди несчастного беглеца ждало не меньшее испытание, чем тенистая лесная чаща. Отряд, ведомый эливенером, собирался двигаться по болоту. Судя по тем картинам, что излучал мозг старика, там много грязи и влаги. Безобразно много, невообразимо больше, чем во всей саванне в сезон дождей!

Действительно, вокруг становилось все тяжелее и тяжелее дышать. Земля буквально парила, густые цветочные запахи заставляли голову кружиться. Лапы иир'ова начали вязнуть, и он постепенно перешел на шаг. Такой метод передвижения был для него не меньшей обузой, чем рысь на четвереньках. Ирм устал, отчаянно хотел есть и очень плохо ориентировался на местности.

Деревьев стало меньше, зато над влажной почвой появились тонкие извивы тумана, из которого торчали клочья жестких тростников и болезненно искривленные коряги. Ирм от омерзения передернулся, слыша жирное чавканье, которое издают его собственные конечности. Он попытался нащупать в расстилающейся к югу заболоченной низине эливенера и остальных членов отряда, но теперь ему совершенно не удавалось сосредоточиться. Каждая деталь окружающего пейзажа казалась испуганному равнинному коту отвратительнее и страшнее во сто крат, чем она являлась на самом деле. Грянувший слева лягушачий хор заставил его выгнуть спину дугой и зашипеть. Бесшумно промелькнувшая крылатая тень гигантской совы вынудила его выхватить нож и обшаривать окрестности поверху. Как раз в это время к нему направилась любопытная змея отвратительного белесого цвета с треугольной приплюснутой головой, и тут уж Ирм не выдержал. Он рванулся назад, в чащу, способную укрыть его от пугающего болотного царства. Раздавшийся с юга рев опускающихся торфяных пластов превратил его отступление в паническое бегство.

Оказавшись под защитой деревьев, иир'ова с трудом нашел относительно сухую возвышенность и уселся на коряге, горестно свесив на колени лапы, одна из которых все еще конвульсивно сжимала нож. В этой позе его и застал появившийся из леса Ушан. Вид раздавленного природой Флориды Ирма был плачевным: красивая пятнистая шкура свалялась и пошла грязными комками, на усах дрожала капля крови, к спине и загривку прилипли хвойные иголки, нижняя часть тела забрызгана грязью. Иир'ова дрожал всем телом, а маленькие уши то прижимались к голове, то становились торчком, чутко реагируя на всякий звук, доносящийся со стороны болот.