Юрий Валин: Кабаны города Каннута

Застегивая юбку, Даша засмеялась:

– Ты в детстве даже с мороженным жмотничала. Где уж бой-френда приличного подкинуть. Да и дата выпуска в эксплуатацию у твоих мальчиков сомнительная. Спорить могу – подсунешь уцененного, с посаженным аккумулятором.

– Ой, какие речи! – Мари закатила глаза. – Слава богу, у малышки либидо зашевелилось. Начала кроха энергетическими возможностями мужчин интересоваться. Я уж озаботилась – сестричка лягушонком холодненьким растет, от слова «секс» губки бледные поджимает.

– А физиология здесь при чем? – ехидно поинтересовалась Даша. – Ты же всегда утверждала, что оценка потенции самца напрямую зависит от интенсивности вибрации кредиток Visa и MasterCard в его бумажнике? Разве не там основной мужской аккумулятор установлен?

– Не вульгаризируй. Мужчина на практике существует как единая взаимозависимая энергосистема. Там полно кабелей и выключателей с рубильниками. Гениталии у настоящего самца с чем только не соединены. Нужно уметь эксплуатировать. Там, знаешь ли, даже газопровод есть.

– Фу, Машка! – младшая сестра поморщилась. – Иди ты на фиг со своими скабрезностями. Не нужен мне твой бой-френд. У тебя сестра отсталая, юная и непорочная. Она свою девственность только любимому мужу насильно всучит. Пусть, идиот, порадуется.

– Ход эффектный, тонкий. Романтичный. Но что-то не слишком верится, – Мари улыбнулась. – Я тебя тоже знаю. Ладно, мы едем или слушаем, как ты о карьере монашки неискренне бредишь?

На набережной снова уткнулись в пробку. Странный город – вечная стройка, вечный ремонт мостовых и хвосты чадящих самосвалов. За годы своей осмысленной жизни Даша успела вдоволь насмотреться на агонию старого центра. В мгновение ока истаяли уютные, пусть и обшарпанные дворики Замоскворечья. Перли из недр земли странные чуждые дома – с окнами-эркерами в полстены, с охранниками-чужаками с жильцами, раз в год появляющимися в пугающе-просторных, музейных квартирах. Сотни мертвых окон защищенных жалюзи и пышными портьерами во вкусе нефтяников-миллионеров, переулки гулко пустынные по вечерам и выходным. Часто, выходя из дома, Даша чувствовала себя столетней бабкой, помнящей совсем иной город – вон там был скверик, здесь уютная булочная, там детский сад. Теперь вокруг стены, уносящиеся ввысь, камеры слежения, неприступные заборы, по живому рассекшие некогда привычные запутанные проходы между переулками. Шлагбаумы, запуганные охранники, судя по физиономиям, приплетшиеся в столицу пешком за обозом, как древний Ломоносов.

Сейчас «Ауди» медленно двигалась вдоль гранитного парапета набережной. Мари самозабвенно мурлыкала-кокетничала с новым знакомым. Даша, устроившись на заднем сидении, старалась не морщиться. Так себе «вариант» изыскала сестричка – полноват, даром, что про теннис так распинается. И лицо нечистое, как у подростка. Хотя какой он подросток, уже под тридцать. И как с таким целоваться? Ха, кто бы говорил? На себя, мисс Дарья, извольте трезво глянуть. Сколько лосьона на свое личико лунообразное, узкоподбородчатое за неделю вымазать изволили? А красные пятнышки вот они – никуда не делись. Хорошо еще в глаза не так бросаются. Диатез, как у карапуза трехлетнего. Волосы прямые, невразумительные, блондинисто-серые, вечно секутся, и ничего кроме «хвоста» из них не придумаешь. Мари сколько раз пыталась сестрицу в свой проверенный салон красоты затащить, имидж родственнице подправить. Может, и стоило рискнуть. Да только мерзостно упрямая у нас барышня Дарья Георгиевна. Не желают-с они современно выглядеть.

Всё это чушь. Имидж, самоуверенные парни, модные клубы – тебе-то, что до них? В наушниках тихий русский блюз. Ну, не совсем блюз, – просто московская музыка. Всё равно с заткнутыми ушами легче жить. Сейчас отсмотришь ерунду голливудскую и вернешься домой. Заглянешь в Сеть, – мимолетный курс совершенствования английского языка, – что ни говори, а приятно когда тебя принимают за уроженку федерального округа Колумбия. Не слишком-то патриотично, но льстит. А патриотизм он никуда не денется, – вон, все под юбкой у бронзового долговязого царя ходим-ездим.

Даша проводила взглядом ноги царя, взгромоздившегося на готовый лопнуть от такой тяжести крошечный шлюп. Со вздохом глянула на сжавшееся от близости грозного монарха обшарпанное здание бывшего императорского яхт-клуба. Когда-то двум девчонкам ужасно нравилось разглядывать этот сказочный домик.