Цокто Жигмытов - Хроники Земли Простой

Он отскочил к своим соратникам.

— Ну-с уважаемые обитатели Саабита, — недружным, но вежливым хором заорали гномы, — извольте обороняться, в противном случае, боимся, вам придется туго!

— Хотя вам так и так придётся туго! — проорал не успевший присоединиться к общему хору Армандо Хулиочавес Диго Де Плесси Кассельбоатль, и гномы кинулись вперед. Рослые бородатые мужчины не дрогнули — всё же их было почти два десятка против семерых. Воздух огласился разного рода воинственными воплями, и схватка началась. Аманда и Белинда злобно радовались, наблюдая за ходом боя, но радость их длилась недолго. Пробегавший с криком "Постойте, уважаемый, мне настоятельно необходимо с вами побеседовать!" за рослым бородатым мужчиной гном Бедраэдр случайно наступил Аманде на ногу, а Белинде на полу кафтана. С этого момента радость сменилась огорчением, и обе девицы начали осыпать бьющихся проклятиями, сполна пользуясь тем, что уж они-то не были обременены заклятьем вежливости. Особливо усердствовала Белинда, и её можно понять, ведь кафтан был с выточками, рюшечками и к тому же практически новый. Эрвин Куман меж тем предпринимал поистине героические усилия, пытаясь выбраться из зоны ведения боевых действий. Ползать по горной местности занятие не из приятных, а Эрвин к тому же был связан. Вдобавок вид ползущего меченосца почему-то вызывал у сражающихся сильное чувство неприязни. Возможно, их всех подсознательно раздражала мысль о том, что в тот миг, когда они рискуют жизнью, находятся, понимаешь, отдельные несознательные типы, не желающие рисковать жизнью вместе с ними. Как бы то ни было, Эрвина норовил пнуть всякий, кто находился рядом, будь то убегающий от гнома саабит, или догоняющий саабита гном, сыпящий на бегу вежливыми проклятиями. К счастью, все когда-нибудь кончается, вот и Эрвин, оборванный и порядком избитый и гномами и саабитами, в конце концов выполз к лежащим в сторонке Аманде и Белинде.

На этом мы заканчиваем главу — на том простом основании, что она и так какая-то длинная.

в которой Микки приходит в сознание, и что из этого получается; а ещё авторы в этой главе напоминают читателю, что в любом уважающем себя романе должно быть описание природы

Если вы теряете сознание в первый раз в жизни, то всё происходящее для вас в новинку. Вот и Микки, приходя себя, с вялым, но всё-таки интересом отмечал всю необычность своих ощущений. Сознание возвращалось к Микки медленно, как бы нехотя. Первыми появились звуки, сначала это просто был какой-то отдалённый шум, затем начали различаться отдельные выкрики, показавшиеся Микки совершенно бессмысленными. Приведём несколько примеров: "Постойте, глубокоуважаемый, ради всего святого предоставьте мне возможность стукнуть вас боевым топором по голове!", или вот: "Паразиты, она была совсем новая!" Или "Вы не посмеете ударить генерального прокурора!". В общем, нет ничего удивительного в том, что Микки решил, что он сошел с ума и у него бред. Придя к такому выводу, он сразу успокоился, открыл глаза, и к звуку добавилось изображение.

Мир был бледен и далёк. Далёкие звуки, далёкие лица друзей, далёкие убегающие рослые бородатые мужчины и неведомо откуда взявшиеся далёкие гномы, догоняющие рослых бородатых мужчин. Но тут постепенно мир начал густеть, наливаться красками, звуки обрели плотность и отчётливость, одним словом, Микки окончательно пришёл в себя.

Картина, открывшаяся прояснившемуся взору обрётшего сознание юноши, была поистине ужасна. Потные запыхавшиеся гномы и не менее потные рослые бородатые мужчины, основательно подуставшие от всей этой суетни, уже не имели сил бегать друг за другом, но долг превыше всего! — и они продолжали это занятие, хотя и без прежней прыти. Рядом с учеником лекаря сидели два необычайно чумазых существа и какой-то оборванец, в которых Микки Спиллейн с трудом узнал своих спутников. Поодаль возле павшего дерева без сознания валялись с довольным выражением на мордочках три боевые свиньи. Трудно сказать, действительно ли свиньи лишились сознания, или они просто устали, в любом случае, активного участия в действиях они не принимали, что само по себе было, конечно, удивительно.

— Микки, развяжи нас! — шепотом обратился к юноше Эрвин, который заметил, что Микки наконец-то очнулся.

— Да-да, Микки развяжи нас! — оживлённо защебетали девицы, радуясь тому, что Микки пришёл в себя.

Ученик лекаря ослабевшей и поэтому дрожащей рукой подобрал валявшийся неподалеку Гринпис и сделал попытку перерезать путы, связывавшие Эрвина, но, видимо, удар по голове не прошёл для Микки даром, и он нечаянно уколол меченосца в живот острием меча.