Цокто Жигмытов - Хроники Земли Простой

В данный момент он лежал в своем номере на кровати и занимался порочащим меченосца делом — читал книгу. Бесстрашного воителя немного извиняло то, что книга была детская, с крупным шрифтом и цветными картинками. В этот весьма деликатный для меченосца момент в дверь постучали. Эрвин мягко спрыгнул с кровати, одновременно выхватив из-под подушки складной меч. "Войдите!" — крикнул он, разложил меч и встал в боевую позицию. Дверь открылась, и в комнату вошли двое мужчин, похожих на магов, юноша, две девицы и три боевые свиньи ортасков; сразу стало тесно. Войдя в комнату, каждый повел себя по-своему. Мужчины посмотрели на Эрвина и отвели взгляды в сторону, юноша начал сосредоточенно изучать надпись на обоях "Сдесь был Эрвин", сделанную крупным корявым почерком, свиньи стали бродить по комнате, изучая расположение мебели, девицы смущенно хихикнули и потупили взор. Эрвин смутился, и, бормоча слова извинения, бросил меч на кровать и начал натягивать штаны.

Первым заговорил Хромой Сом.

— Уважаемый, нам сказали, что ваше имя Эрвин Куман, что вы телохранитель сопровождения, и что вы сейчас сидите без дела, и вам нравятся, гм, психи вроде нас. Это так?

— Да! — ответил Эрвин, немного удивлённый проницательностью собеседника.

— Мы хотели бы вас нанять.

— Это опасно? — спросил меченосец.

— Скорее всего нет, хотя может быть и да, во всяком случае я бы не исключал возможность неблагоприятного развития событий в случае наличия разного рода обстоятельств, хотя никаких предпосылок для наличия таковых не имеется. Впрочем, за последнее я не поручусь, — немного туманно ответил маг.

— Ага… — сказал ничего не понявший меченосец и задумался. Ясно было одно: гости чего-то хотели, неясно было только, чего именно. Эрвин посмотрел на Аманду, откашлялся и спросил:

— Чего я должен делать-то?

— Мы готовы предложить вам работу по специальности, оплата обычная, контракт на одну миссию. Безусловно, мы подпишем договор о найме.

Маг замолчал, некоторое время с сомнением рассматривал собеседника, затем он вздохнул и, пробормотав что-то вроде "Время — деньги", продолжил:

— Вам надлежит сопровождать этого юношу в замок Бленд.

— И нас! И нас! — радостно защебетали девицы, кокетливо поглядывая на учителя фехтования.

— Хорошо, — решительно сказал меченосец. — И, если можно, деньги вперед. Видите ли, в дороге я несколько поиздержался и… — Куман ни капельки не подозревал о том, что цитирует великого русского писателя. Хромой Сом вынул кошелек и отсчитал необходимую сумму.

Следующие четыре часа они провели на конюшнях наместника Северного Ортаска, выбирая лошадей. С самого начала путешественники столкнулись с практически непреодолимыми трудностями. Хромой Сом предложил купить каждому путнику по лошади, и взять двух мулов для поклажи. Но тут против поклажи категорически возразил Эрвин. Он сказал, что, во-первых, вьючные мулы лишат их свободы маневра, во-вторых, только дураки ходят в поход с вьючными мулами, и, в-третьих, на хрена им столько барахла и мулов, если поход продлится всего лишь три дня, и, в-четвертых, он вообще не любит мулов. Аманда и Белинда, напротив, заявили, что два мула для поклажи это просто немыслимо, и что, видимо, Эрвин ни шиша не понимает в походной жизни, и что они не намерены страдать от холода, голода и терпеть лишения только из-за того, что кто-то недолюбливает собственную родню. Тогда Эрвин сказал, что он не ручается за успех похода, и выразил желание отказаться, на что Хромой Сом кротко напомнил ему о неустойке, которую придется тогда заплатить рыцарю, и выразительно потряс текстом договора, свернутым в трубку. На этом полемика, казалось, была исчерпана, но когда начали выбирать лошадей, прения возобновились с новой силой. Микки Спиллейну непременно хотелось, чтобы под ним был дикий необузданный жеребец вороной масти, Аманде и Белинде казалось, что они выгоднее всего будут смотреться на белых кобылицах, кроме того, Белинда хотела, чтобы за кобылицей бежал "хоро-о-шенький жеребёнок со звездочкой во лбу, я назову его Солнышком", Эрвин тут же заявил, что жеребёнок в пути обессилеет, и Солнышко придется прирезать. Его немедленно назвали солдафоном и бесчувственной кувалдой, но тут всех поверг в уныние заведующий конюшнями, заявивший, что, к его глубочайшему прискорбию, как раз сейчас на конюшне нет ни необузданных жеребцов, ни белых кобылиц с жеребятами. В ответ на робкую просьбу Микки о хотя бы малюсеньком диком необузданном жеребце вороной масти, заведующий холодно ответил, что Микки может хоть сейчас отправляться в южные степи к варварам и там наловить себе сколько угодно малюсеньких диких жеребцов. Скрепя сердце, путешественники согласились на обычных лошадей. Затем возникли осложнения со сбруей, потом с фасоном седельных сум, потом ещё что-то. Лишь боевые свиньи были на все согласны, но их почему-то никто не спрашивал.