Альфия Гайфутдинова - Наследие

Стефан лишь слегка кивнул головой. Я же, откинувшись на спину, постарался успокоиться и собраться с мыслями. Когда же, спустя пару минут мне это удалось, я заговорил вновь.

— Выходит, мне стоит принять их условия и отказаться от мира с нарехе…

Стефан воззрился на меня с неподдельным ужасом.

— Нет! Дёмкин! — я многозначительно посмотрел на него, вновь стараясь лишить его желания на панибратский тон, однако сейчас Стефану было не до этого, — Ты не можешь! Если ты сейчас им уступишь, и позволишь им самим принимать решения за тебя, они поймут, что тобой можно запросто манипулировать и вот тогда, они точно ни когда не будут даже прислушиваться к твоему мнению.

Я скептически взглянул на Стефана.

— И что же по твоему мнению мне нужно сделать?

— Разумеется, ехать во Франхле и заключать мирный договор с нарехе!

— Ты сам уже полчаса подряд разглагольствуешь о возможном перевороте во время моего отсутствия и при этом настаиваешь на моем отъезде?!

Стефан раздраженно нахмурился.

— В любом случае, окончательное решение за Вами, Ваше Высочество! Я же лишь высказал Вам свое мнение. Вот и все.

Я едва сдержался, чтобы не улыбнулся, сердитый вежливый Стефан нравился мне больше обычного Стефана-шалопая.

— Извини, Стефан. Ты прав… — я резко поднялся со своего места и направился к дверям, — Стефан, вскочив следом, удивленно посмотрел на меня.

— Куда ты?!

— Во Франхле, — я слегка усмехнулся, — или ты передумал меня туда отправлять и решил отговорить от этого?

Пару секунд Стефан сосредоточенно осознавал все сказанное мной, а затем расплылся в широкой улыбке.

— Нет, Ваше высочество! Конечно, я не стану этого делать! — Стефан склонился в резком поклоне, больше похожим на издевку, чем на выражение почтения.

Я на миг поднял глаза к потолку. Все же, он не исправим!

Резко развернувшись, я толкнул дверь и вышел из кабинета. Стефан, не медля, выскочил в коридор следом за мной.

— Знаешь, я вот думаю, что будет лучше, как можно скорее разобраться с переговорами, и сразу, без промедления, вернуться в Вердан.

Я резко остановился…

"… Не торопись возвращаться в Вердан, отправившись во Франхле…"

Наверное, я схожу с ума, раз мне уже слышаться голоса.

Вздохнув, я закрыл глаза рукой.

— Дёма?

Недовольно нахмурившись, я обернулся к Стефану.

— Сколько раз я тебе должен повторять, не называй меня так! Если ты однажды услышал, как меня называет Венера, это не дает права и тебе так меня называть! Совершенно дурацкое имя! И вообще, тебе что, заняться не чем?! Так и будешь за мной ходить?!

Я с диким раздражением посмотрел на растерявшегося Стефана. Что ж, по крайней мере, так мне удастся избежать ненужных вопросов…

Обижено надув губы, подобно ребенку, Стефан недовольно фыркнул.

— Извините, Ваше Высочество!

После этого, развернувшись, он, широко шагая, направился прочь по коридору. Я же, дождавшись, пока он скроется из виду, огляделся по сторонам, и, убедившись, что поблизости ни кого нет, подошел к резной двери из красного дерева. Резко толкнув ее, я проскользнул внутрь.

Здесь все осталось так, как было полгода назад. Сначала Венера, запретила здесь убираться, дожидаясь моего возвращения, а затем и я сам, наложил запрет, на посещение этой комнаты. Сюда, вход был открыт только приемнику Авенира, а именно — Лизе. Однако сейчас, я сам нарушал собственный запрет…

Когда был построен новый дворец, Авенир долгое время отказывался сюда переезжать, но так было только до тех пор, пока однажды, бродя по коридорам, он не зашел в эту комнату. Именно ее он и выбрал под свой кабинет.

Квадратная комната, справа стеллажи с книгами, перед которыми расположен крупный прозрачный шар на железной подставке. По всей поверхности шара темным узором шло изображение всех государств нашего мира. В его центре, зависнув в воздухе, сверкало красновато-оранжевое пламя, однако даже если решить прикоснуться к шару, обжечься не возможно. Я грустно улыбнулся. Этот шар, был у Авенира ещё с тех времен, когда я был ребенком. И я часто разглядывал узоры на нем, и просил Владимира или самого Авенира, рассказать мне что-нибудь о других землях. С другой стороны комнаты, стояли два глубоких кресла с круглым столиком. Меж ними, занимая почти всю стену, висела картина. На ней, по городским улицам ехал отряд воинов во главе с темноволосым, кареглазым мужчиной, на гнедом коне. Люди, что стояли вокруг радостно бросали воинам цветы. Сейчас, глядя на нее, мне казалось, что, смотря в лицо главного воина, я вижу собственное отражение, хотя это не удивительно, если учесть то, что эта картина была написана в честь возвращения Владимира из очередного военного похода, как раз тогда он, по возвращению, впервые должен был увидеть своего сына…