Вадим Шакун - Пятьдесят девственниц

При виде того, что и я сержусь не меньше наших спутников, мой маленький дружок Трина вдруг всхлипнула и, залившись слезами спросила, что неужели из-за такой невинной забавы, как эта игра, все ее лучшие друзья вдруг переругались друг с другом.

— Нет-нет, маленькая моя красавица, — тут же подхватила ее на руки Глазки, — никто из нас и не думал ругаться. Не бойся, ты и дальше сможешь играть сколько хочешь и со мной, и со своим папочкой. Мы просто говорим о том, что я не буду играть с ним до тех пор, покуда Крикун не будет ни с кем развратничать.

— Как? — робко возмутился Крикун. — Значит Бес В Ребро будет и дальше заниматься с Триной всеми этими вещами?

— Не забыл ли ты, что он купил ее за пять серебряков? — усмехнулась Глазки. — Представь, я столько раз предлагала выкупить ее, но тщетно. И потом, ей с ним нравится — он забавляет ее и заботится о ней. Разлучить их было бы жестоко. Зато, ты получаешь свое — покуда ты хранишь целомудрие, я не согрешу ни с одним мужчиной и, уж, тем более, с Бесом.

— Да, но ты будешь с Триной, а я совсем один! — не сдавался брат.

— Ну, так заведи себе кого-нибудь своего же пола. Познакомься с каким-нибудь юным дварфом или, можешь даже с Бесом спать. Я объясню тебе, как получше ублажить его ртом.

Маленький Крикун взглянул на меня с ужасом и объявил, что во всех этих условиях видит явную нечестность.

— Никаких нечестностей, — возразила его сестра. — Покуда ты не смотришь на женщин, я не смотрю на мужчин. Условия совершенно равные, а спор наш никого другого не касается — ни Трины, ни Беса. Но, клянусь, стоит тебе согрешить хоть с единой бабенкой, как я совершу то, за что ты меня так поносишь, когда захочу, будь это прямо у тебя на глазах.

Прошло немного дней и вот, отряженные Эфеной дварфы пробились до упомянутого Инкубом угольного пласта. Радости добродетельной женщины не было предела. Тот час же она послала за мной и, поблагодарив в самых учтивых выражениях, объявила, что спутники мои хоть завтра могут явиться в ее шахту, где будут приняты в гильдию горняков.

На всякий случай, я расспросил вдову о традициях и обычаях гильдии, а все услышанное немедленно довел до сведения своих товарищей.

Узнав, что главным условием для вступления, является провести некоторое время работая в шахте, получая, кстати, при этом плату, положенную подмастерью, Глазки несколько нахмурилась.

— Знаешь, Бес… Прости, Рассвет, — поправилась она. — Меня засмеют в гильдии плутовства, если узнают, что я зарабатывала на жизнь трудом, а не плутовским искусством.

— Кто говорит о заработке? — возмутился я. — Наша цель — вступить в гильдию, чтобы попасть домой кратчайшим путем. Деньги на пропитание у нас благодаря Богам еще есть.

— Так-то оно так, — с сомнением покачала головой моя рыжеволосая подруга. — Но одно дело, когда мастер плутовства Быстрые Глазки становится вольным мореплавателем, другое дело — горняком. Все знают, какой это нелегкий труд.

— Так назовись другим именем, — посоветовал я. — По мне, имя Денра — достаточно распространено в нашем королевстве и никто не догадается, что это именно ты.

Девица вздохнула и согласилась.

Следующим днем мы оказались на шахте Гнилая Яма, где нас встретили товарищи местной ложи гильдии горняков во главе с несколькими мастерами. Тут же спутники мои, назвавшись настоящими своими именами, поклялись соблюдать все правила гильдии и блюсти ее секреты, после чего им были вручены особого устройства лампы для работы в шахте, имена их были внесены в книги и несколько пожилых дварфов начали рассказывать о том, как, собственно, надлежит вести себя во время горных работ. Как член гильдии магической, я мог беспрепятственно при всем этом присутствовать и премного узнал для себя любопытного.

Уже назавтра, товарищи мои должны были идти на горные работы. Труд им получили из тех, что обычно поручается всем вступающим — они должны были загружать в металлическую тележку добытый уголь и откатывать оную к тому месту, где он перекидывается на подъемный механизм, что доставляет добытое на поверхность.

Желая поддержать, я пошел на шахту вместе с ними и обнаружил, что появление мое вызвало у горняков немалую радость. Действительно, маги появлялись в Сломанной Лопате не часто, а уж на шахтах тем более. До магов же, как выяснилось, у горняков была особая нужда.

В первый же день ко мне обратился один из мастеров гильдии и в очень вежливых выражениях просил совершить вместе с ним обход шахты. Заметив, что я полностью в горном деле не искушен, он рассказал мне о коварных свойствах гнилостного подземного газа, который столь часто встречается в шахтах и из-за обилия которого именно эту шахту прозвали Гнилой Ямой.