Лиза Джейн Смит - Пленница

Потом она круто повернулась к Нику:

— Моя мама! И Лорел с Мелани — они там, на улице...

— Я пойду проверю. Хотя я думаю, что оно сейчас уже ушло, — сказал он.

«Сейчас». Ник знал то же, что и она. Враг не был побежден, он удалился.

С трудом передвигая дрожащие ноги, Кэсси подошла к бабушке и встала около нее на колени.

— Бабушка? — произнесла она, боясь, что старая женщина мертва.

Но нет, бабушка тяжело дышала. Кэсси вдруг охватил страх, что, когда морщинистые веки поднимутся, глаза под ними будут смотреть пустым кукольным взглядом; но нет, глаза уже открывались, и они видели Кэсси и узнавали ее. Глаза бабушки потемнели от боли, но они были осмысленными.

— Кэсси, — прошептала она. — Маленькая Кэсси.

— Бабушка, с тобой все будет в порядке. Не шевелись, — Кэсси попыталась сообразить, что она знает о раненых. Что надо делать? Согреть ее? Поднять ноги вверх? — Только держись, — сказала она бабушке, а Деборе велела: — Вызови скорую, быстрее!

— Нет, — сказала бабушка. Она попыталась сесть, и ее лицо исказилось от боли. Бабушкина рука с узловатыми суставами держалась за тонкий халат поверх ночной рубашки. Там, где было сердце.

— Бабушка, не двигайся, — горячо сказала Кэсси. — Все будет хорошо, все будет хорошо...

— Нет, Кэсси, — сказала бабушка. Она все еще дышала с трудом, но ее голос был поразительно твердым, — никакой скорой. Нет времени. Выслушай меня, я должна тебе что-то сказать.

— Ты можешь сказать мне это позже, — Кэсси уже плакала, но пыталась говорить твердо.

— Не будет никакого позже, — задохнулась бабушка и села, дыша осторожно и медленно. Она говорила внятно, потирая руку Кэсси своей. Ее глаза были темными, полными муки — и такими добрыми. — Кэсси, у меня осталось немного времени, и ты должна меня выслушать. Это важно. Пойди к камину и поищи с правой стороны расшатавшийся кирпич. Он как раз на уровне обшивки. Вытащи его и принеси мне то, что найдешь в отверстии.

Кэсси побрела к камину. Расшатавшийся кирпич... она ничего не видела от слез. Она щупала камин пальцами, скребла ими по грубому известковому раствору, и что-то наконец сдвинулось.

Вот этот кирпич. Кэсси расковыряла ногтями раскрошившуюся известку и стала двигать кирпич взад-вперед, пока не вытащила его. Бросив кирпич на пол, она просунула руку в открывшееся прохладное темное отверстие.

Кончики ее пальцев нащупали что-то гладкое. Она подцепила предмет ногтями, схватила его и вытащила из тайника.

Это была Книга Теней.

Книга из ее сна, книга в красной кожаной обложке. Кэсси отдала ее бабушке и снова опустилась на колени.

— Он не смог заставить меня сказать, где она. Он не смог заставить меня сказать ничего, — сказала бабушка и улыбнулась. — Моя собственная бабушка показала мне хороший тайник, — она погладила книгу, потом ее рука, покрытая старческими пятнами, крепко сжала руку Кэсси. — Она твоя, Кэсси. Перешла от бабушки ко мне и от меня к тебе. У тебя есть прозорливость и сила; когда-то они были у меня, они есть и у твоей матери. Но ты не можешь сбежать, как сбежала она. Ты должна остаться и смело встретить его.

Она остановилась и закашлялась. Кэсси взглянула на внимательно слушавшую Дебору, а потом снова на бабушку:

— Бабушка, пожалуйста. Пожалуйста, разреши нам вызвать скорую. Ты не можешь просто сдаться...

— Я не сдаюсь! Я передаю все тебе. Тебе, Кэсси, потому что ты сможешь бороться. Разреши мне это сделать перед тем, как я умру. Иначе все будет бесполезно, все, — она снова закашлялась. — Не думалось, что так будет. Эта девушка — Фэй — обманула меня. Я не ожидала, что она так быстро начнет действовать. Я думала, что у нас еще будет время, — но у нас его нет. Так вот, слушай.

Она мучительно втянула воздух, ее пальцы держали пальцы Кэсси так крепко, что причиняли боль, а темные глаза пристально смотрели в глаза Кэсси.

— Ты — потомок многих поколений ведьм, Кэсси. Ты это знаешь. Но ты не знаешь, что ведьмы нашей семьи всегда были самыми прозорливыми и обладали самой большой силой. Наш род сильнее других, и мы можем предвидеть будущее. Остальные не всегда в это верили. Даже такие же ведьмы, как мы.

Она подняла глаза, глядя на Кэсси.

— Вы, молодые, думаете, что пришли в совсем новый мир, правда? — Ее морщинистое старое лицо сморщилось от беззвучного смеха. — Вы не слишком уважаете стариков или даже своих родителей. Вы думаете, мы жили спокойной жизнью, ведь так?

Она заговаривается, подумала Кэсси. Она не знает, что говорит. Но бабушка продолжала: