Лиза Джейн Смит - Пленница

А Диана, неиспорченная, глупенькая, невинная Диана никогда не узнает, как все было. И Адам скажет, что должен был пойти погулять с Кэсси, чтобы ее успокоить.

Нет, ничто не может помешать Кэсси и Адаму... Кроме клятвы. Как там было? Огонь сожжет меня, воздух задушит, земля поглотит, а вода покроет мою могилу. Кэсси это не пугало. Огонь уже сжигал ее тело, а воздух душил — ей нечем было дышать. Ничто не могло остановить ее. Она наклонилась ближе к Адаму, ее голова поникла, как цветок на хрупком стебле, она чувствовала, как подступают такие своевременные слезы. Она ощутила, что ее дыхание задержалось, и пальцы Адама тревожно и заботливо сжали ее пальцы.

— Кэсси, боже мой, — прошептал он.

Неистовое стремление к победе охватило Кэсси. Он не мог ничего поделать. Это сейчас случится. Дуб и остролист, листва и вереск, охватите его тайным огнем...

Что она делает?

Привораживает Адама? Хочет связать его словами, возникшими из какого-то глубинного источника знаний в ее душе? Это было неправильно, неблагородно, и не только потому, что члены Клуба никогда не заколдовывали друг друга, если их об этом не просили.

Это было неправильно из-за Дианы.

Дианы, которая стала подругой Кэсси, когда никто с ней даже не разговаривал. Которая защищала ее от Фэй и всей школы. Даже если Кэсси сейчас не могла быть близка с Дианой, воспоминание о Диане, как звезда, сияло в ее душе. Если она предаст эту память, она предаст все, что для нее важно.

Было в ней зло или нет, Кэсси не могла этого сделать.

Она вырвала руки из сильных пальцев Адама.

— Со мной все в порядке, — сказала она тихим и слабым голосом; она была совершенно раздавлена.

Он снова попытался завладеть ее руками. Вот почему колдовать трудно; начав, не всегда получается остановиться.

— В самом деле, Адам, — сказала она и, уже в отчаянии, добавила: — Тебя ждет Диана.

Упоминание имени Дианы помогло. Он на миг замер, а потом проводил ее к остальным — Герн возвращал заблудившуюся нимфу домой, в Круг. Кэсси в целях безопасности подошла к Лорел. Ника нигде не было видно. Что же, она не могла его осуждать.

Диана разговаривала с Салли Уолтман; эта твердая, словно железо, девушка пришла на бал, несмотря на потерю Джеффри. Адам и Кэсси остановились рядом с Лорел и Мелани, их кавалерами, Шоном и Деборой. Веселая компания ведьм. Неподалеку от них стояла группа чужаков.

Начался медленный танец. Группа чужаков разбилась на пары. Без пары осталась только одна девушка.

Она осталась в одиночестве, окруженная лишь членами Клуба. Девушка была с младшего курса, из французской группы, Кэсси немного знала ее — застенчивая, не красавица, но и не уродина. Сейчас она делала вид, будто ей неважно, что ее не выбрали, будто ей все равно.

Сердце Кэсси рванулось к ней. Бедная девушка. Когда-то Кэсси была такой же, как она.

— Хочешь потанцевать? — Это был голос Адама, теплый и дружеский, но он говорил не с Кэсси, он обращался к этой девушке. Ее лицо осветилось, и она радостно вышла с ним на площадку; чешуя на ее костюме русалки вспыхивала и сверкала.

Кэсси наблюдала за ними с внезапной острой болью. Но это была не ревность — любовь и уважение.

— Прямо благородный рыцарь, — сказала Мелани.

— Что? — спросила Кэсси.

— Это из Чосера, мы проходили по британской литературе. Адам именно такой — благородный рыцарь, — объяснила Мелани.

Кэсси подумала немного. Потом повернулась к Шону:

— Эй, костлявый, хочешь растрясти свои кости? — спросила она.

Лицо Шона осветилось.

Ну, думала Кэсси, когда они с Шоном раскачивались под музыку, одно можно сказать точно — этот танец совсем не похож на тот, с Адамом. Тогда спортивный зал казался прекрасным заколдованным замком. Теперь она видела только нарезанную бумагу и голые трубы над головой. По крайней мере Шон-Мрачный-Скелет не пытался слишком уж прижимать ее к себе.

Потом к ней подошли другие парни, но Кэсси пряталась за спиной Ника, который вновь откуда-то материализовался. Во всяком случае, эта часть ее плана сработала — другие парни отступили. Как странно быть чем-то, чего все хотят и не могут получить. Ник не спросил ее, почему она умчалась, а она не спросила его, где он пропадал.

Они станцевали несколько раз. Ник не пытался ее поцеловать.

А потом настало время уходить. Попрощавшись со своими озадаченными, слегка возмущенными партнерами, члены Клуба собрались у выхода, и никто, даже рыжеватая блондинка — богиня Афродита — не опоздала. Даже два одинаковых Закса с горящими скошенными голубовато-зелеными глазами ждали у дверей на улице. Луна зашла, но звезды, казалось, были охвачены пламенем.