Мария Захарова - Тени

— Ну да, красивый зараза, но это же ничего не меняет, — убеждала я себя. Разум кое-как удалось обработать, а вот тело не поддавалось. В груди саднило, по коже маршировали легионы мурашек.

— Гормоны, — кивнуло мое отражение.

Я умылась, почистила зубы. Подумав, разделась и залезла под ледяной душ. Ежась от холода, продолжала дыхательные упражнения. Раз, два, три и так пока зубы не начали стучать.

В итоге, своим туалетом я занималась около часа. Как могла оттягивая момент новой встречи. Выползая, почти молилась, чтобы он был одет. И меня услышали. Слава богу, в футболке Саша не производил столь ошеломляющего впечатления.

— Привет, — смущенно пробормотала я, усаживаясь за стол.

— Кофе?

— Ага, — я старалась на него не смотреть, боялась собственной реакции. Вдруг опять накроет.

— Как спалось? — кажется, мы начинаем вести светские беседы — забавно.

— Хорошо, спасибо. — Я схватилась за чашку и, сделав глоток, закашлялась. Напиток был обжигающий. — Горячо, — пожаловалась я. Он улыбнулся.

— Пей. — Я послушалась. На этот раз без последствий, кофе — словно водой разбавили. Наверно стоит удивиться. — Так лучше?

— Да. — Я поглядывала на него сквозь опущенные ресницы, все еще смущаясь недавних событий. — Ты как ночь провел? — Вместо ответа он пожал плечами. Да я и сама понимала, что глупость сморозила. Он ведь наверно всю ночь в кресле просидел. — Хм, понятно.

Мне, вроде как, стыдно стало. Могла бы и запасной матрац из шкафа выудить. Если это Настькины проделки, то парень ни в чем не виноват. Пока я раздумывала над своими поступками и их очевидной непоследовательностью, Саша прикончил свою порцию «нескафе» и встал, чтобы налить еще. Он переоделся. Вместо вчерашних брюк и рубашки на нем красовались новенькие джинсы и иссиня черная футболка. Я озадачилась тем, откуда у мужчины смена одежды. Ведь точно помню, что в руках у него ничего не было.

— Ты что ночью уходил?

— Нет.

— Тогда откуда все это? — я красноречивым взглядом окинула его фигуру, давая понять, что имею в виду.

— А, это, — Саша усмехнулся. На моих глазах футболка сменила цвет, полыхнула молодой зеленью, затем перебрала все оттенки зеленого, отрастила рукава и воротник.

— Прекрати, — заорала я, — черт, черт, черт! — других слов у меня просто не было. — Это уже лишнее. Я же во всем разобралась! Пошутили — хватит! — Я даже кулаком по столу стукнула, от чего чашка подпрыгнула, а на скатерти образовалось коричневое пятно. — Тебя же девчонки подослали, чтобы меня расшевелись? Ну, признайся?!

— Нет, — ох уж это нет, я опустилась на стул. Хотелось как в детстве: закатить истерику, поваляться на полу молотя руками и ногами — но вроде как не солидно.

— Кто ты? — прошептала я, смаргивая слезы.

— Хранитель времени. — И тут я грохнулась в обморок.

Я плавала в темной вселенной забвения. Ее волны любовно окутывали меня, ласково покачивая на волнах. Здесь было так хорошо, спокойно, уютно. Вместе с этими объятьями что-то проникало в меня, пробуждалось внутри. Ничто не смущало мой ум, не нужно было искать ответы и пытаться объяснить себе всякие странности. В каждой клеточке моего тела рождалась и все больше росла уверенность в том, что все правильно, так — как должно быть. Мне было комфортно здесь — вне времени и пространства. А потому, я старалась игнорировать голос настойчиво зовущий меня обратно. Я отгоняла его на периферию, выстраивала стены, сквозь которые надеялась, ему не пробиться. Но он оказался настырным еще более чем я. Шептал, шептал, по кусочкам разбирая мои ограждения, заставляя их рассыпаться в пыль. Постепенно все набирал силу, пока не заставил меня сдаться.

Я открыла глаза. Надо мной с озабоченным лицом склонился Саша.

— Вернись, Шалар, — уговаривал он, поглаживая мне виски, лоб, перебирая волосы. И я поняла, что знаю, просто знаю, что Шалар — это мое имя, также как и Лаари, что Саша и есть Шеона — хранитель времени, и что мы связаны с ним навсегда.

— Лаари, — обреченно выдохнула я, — Зови меня Лаари.

В это мгновение моя жизнь круто переменилась. Все постоянное было снесено, остались одни переменные, которые я еще до конца не поминала, но уже и не отрицала. Глупо постоянно прятаться под одеялом в надежде, что все разрешиться само собой. Так не бывает. Вот и мне пришлось сдаться.

Весь день мы провели дома. Саша рассказывал, (я продолжала называть его именно так), а я слушала и задавала вопросы. Теперь мне было известно, что «отправить за грань» — значит заблокировать память и сослать в мир людей. Подобное наказание было введено Амалирром во времена раскола и широко применялось на практике. Ссыльными становились представители обоих дворов, а так как силы их блокировались советом Света, то на земле они ничего не помнили и не могли вернуться обратно. В дальнейшем за грань стали отправлять всех неугодных или провинившихся, оставив в качестве самой страшной казни.