Николай Романецкий - Дельфин в стеарине

Время от времени меня по-прежнему возвращал в обыденность Базилевс. Корма в холодильнике было до черта, и я мог позволить себе снова и снова выпасть из жизни. Сигареты в доме тоже имелись – Катерина была женщиной запасливой.

Потом я пришел в себя. Во-первых, потому что жизнь продолжалась. А во-вторых, потому что понял – я и на самом деле виноват в случившемся, но вовсе не потому, что поперся воскресным вечером в казино. Дело не в разбазаривании удачи, дело в том, что я не любил свою жену. Уж теперь-то самому себе можно признаться. Какая, к черту, любовь, если я готов хвататься едва ли не за каждую юбку? Какая, к черту любовь, если для меня на первом месте было дело? Я просто-напросто отдавал супруге долги – и деньгами, и сексом, – а любовь возвращенными долгами не заменишь. А еще я понял, что привез свою войну и на гражданку. Так что Катя была в любом случае обречена. Не сейчас, так потом – но смерть бы ее достала. Это была расплата за Кентер, за то, что я бросил тогда горянку своим парням, как кость голодным псам.

Война должна оставаться на фронте, даже необъявленная и даже если фронта официально не существует.

Вот только почему за мою войну пришлось расплачиваться Катерине?.. Ответа у меня не было.

Сидеть дальше дома стало бессмысленно, и я отправился в Вавилонскую башню.

– Тебя чего, в тюрьме держали? – спросил охранник Вовец. – У мертвого вид краше… А где Екатерина Евгеньевна?

– Екатерины Евгеньевны больше нет.

– В каком смысле? – опешил он.

– В прямом! – Я не стал дожидаться дальнейших расспросов.

– Извини, – сказал он мне в спину. – И прими мои соболезнования. Но, боюсь, если случилось то, о чем я думаю, ты сам во всем виноват.

Я только кивнул.

Открыв двери и сняв охранную сигнализацию, я едва ли не прокрался в кабинет. Как будто там меня ждал кто-то опасный и мстительный. Впрочем, разумеется, меня ждали – Поль.

– Привет, Макс! – сказал он, когда я вывел его из эхо-режима. – Давно тебя не видел. На задании был?

– Да, – сказал я. – На задании был. И задание это выполнил, так что можно закрывать дело компании «Бешанзерсофт». Можешь перенести все данные в архив. Организуй папку с названием «Убойные дела».

– Понял. Кто преступник?

– Антон Константинов. Последняя версия оказалась верной, хоть ты и считал вероятность ее нулевой.

Поль встретил новость равнодушно.

– А мотив? Корысть?

– Не вполне. Я представлю тебе отчет. Завтра.

– Понял… Я посмотрел «Падение Гипериона».

– Рад за тебя, – сказал я.

– У меня есть вопросы. Много вопросов. Ты на них ответишь?

– Отвечу, – сказал я. – Только завтра.

– Завтра, завтра, не сегодня – так лентяи говорят. Почту будешь читать?

– Давай.

По триконке побежали строчки тем. Обычная мура – от рекламщиков, от «Петросвета», от провайдера и прочих деловых партнеров… Было извещение из банка, сообщавшее, что на счет «Макмеза» компания «Бешанзерсофт» перечислила такую-то сумму в оплату работы, выполненной согласно такого-то договора… Это письмо, пришедшее вчера, меня почти не заинтересовало. Письмо, которое меня заинтересовало, пришло сегодня. В теме было написано: «Шустрому мальчику Максиму – от Елены Владимировны».

Я щелкнул по его иконке и прочел:

«Доброго времени суток, шустрый мальчик!

Я с самого начала верила в вас, и вы, в общем-то, меня не подвели. Правда вытащена на свет, зло наказано, преступник сурово наказан.

Но не зря говорят, что правда у каждого своя.

Не знаю, известно ли вам такое нетрадиционное искусство как колдовство. Мне кажется, известно, потому что на вас лежит печать. Тогда вы поймете, что если владеть магическими способностями, то смерть в автомобильной катастрофе можно устроить очень просто – сердечный приступ у водителя на повороте, и цель достигнута!

Никто даже не заподозрит, что это было убийство.

Я научила ее многому, но еще большее было дано ей творцом. Или тем, кто бросил вызов творцу.

Не ищите меня, шустрый мальчик! Все равно не найдете. Я ушла от нее, потому что она жестоко обошлась с вашей супругой и Антоном. Но понять ее можно – она опасалась за вас.

Прощайте!»

Я сидел недвижно до тех, пока Поль не спросил:

– Макс, ты над чем размышляешь. Что за письмо? Начинаем новое дело? Есть задания?

– Задания… – пробормотал я. – Нет пока для тебя заданий.

Зато задание появилось для меня.

Я должен был собраться с силами и позвонить Полине Шантолосовой. Сию минуту. Я должен был послушать ее радостный певучий голос, способный воспламенить даже мертвого, и задать ей прямой вопрос.