Николай Романецкий - Дельфин в стеарине

– Молчи, пожалуйста, и слушай, что надо сделать.

Когда я ехал в Вавилонскую башню, мне снова пришло в голову, что в цепочке мелких неприятностей, случившихся с Катей, завершившейся похищением, виноват я и только я. Не надо было мне ходить в казино воскресным вечером. На получение денег надо тратить не удачу, а собственный труд.

Я вспомнил, как она сказала: «Если взамен каждой моей неприятности будет возникать случайность, полезная для дела, я готова бить чашки хоть каждую минуту».

Черт, а может, она вообще знала о моих «рубашках»! Может, Марголин ей все-таки что-то рассказал! И она убила его не только из-за детей. Но все доктор вряд ли знал – сомнительно, чтобы Альбина вводила его в подробности своих умений…

Так виноват я в случившемся, выиграв в казино, или нет?

Ни к какому определенному выводу я не пришел. Да и не мог прийти.

Вернувшись в родной офис, чтобы скоротать время, я надиктовал отчет Полю и попросил ИскИна рассчитать вероятность реализации последней версии.

– А какова вероятность реализации умения со стороны человеческого существа изменять гравитационную постоянную? – ответил он вопросом на вопрос.

И поставил меня в тупик.

Действительно, а какова эта вероятность? Скажи я любому нормальному человеку о существовании такой способности, он позовет ко мне психиатра. Кстати, не факт, что и Полина не позовет. Но тут уж деваться некуда. Это единственная версия, которая все объясняет. А уж решать, насколько она сумасшедшая, будет сама Полина. В двадцатом веке у физиков наибольшим уважением пользовались именно сумасшедшие теории. Будем надеяться, что программист двадцать первого века менталитетом не слишком отличается от физика двадцатого. И те, и другие находятся, как раньше говорили, на передовой современного научного процесса.

– С точки зрения материализма или оккультизма?

– Материализма.

– Тогда – ноль.

– Ну и вероятность – ноль.

– Как хорошо, – сказал я, – что люди, в отличие от тебя, все-таки не до конца материалисты!

– Я этого не понимаю, – сказал Поль, глядя на меня выпуклыми глазами Хабенского.

– И слава богу! Иначе бы нас всех можно было превращать в аккумуляторы для электропитания таких оглоедов как ты.

– Не понимаю.

– И не поймешь. Фильмы надо смотреть, а не только в Сети торчать.

– Задание понял. – Физиономия Хабенского сменилась каким-то списком. – Пометьте, с каких фильмов начинать.

Оказывается, эта мешанина импульсов предлагала мне перечень имеющихся в Сети фильмов.

Я взялся за мышку. И вдруг понял, что ситуация вовсе не так проста. Я мог бы отметить те фильмы, что нравятся мне, но ведь я-то – человек и взрослый мужчина. А Поль – нечеловек, своего рода ребенок, и обучать его, вообще говоря, должен специалист.

Тут специалист и позвонил в дверь.

Я переключил компьютер на коридорную камеру, глянул – тот ли появился на триконке, кого я жду.

Тот! Вот она, госпожа Полина Шантолосова, создательница ИскИнов и любительница чужих мужиков, собственной персоной. По-прежнему в трауре – в смысле одежды, а не выражения лица.

Я вышел в приемную, открыл дверь, приложил палец к губам. Провел клиентку в кабинет, достал из стола «майор пронин».

Через пару мгновений жучок был найден.

Пудрить мозги подслушникам больше не требовалось, и я открыл форточку и попросту выбросил чудо нанотехники в окно. Честно говоря, мне очень хотелось раздавить его каблуком, растереть по полу в пыль, в порошок, в прах, но не было ни малейшего уверенности в том, что прочность моей обуви, а вернее сила моей ноги окажется достаточной для столь жестокой расправы.

– Под Ниро Вульфа косишь? – спросила Полина, глядя на глобус.

– Кошу, – согласился я. – Жаль только, вешу много меньше. Иначе был бы поумнее.

– А мне не жаль. Я имею в виду твой вес. С такой тушей, как Ниро, в постели, наверное, сущее наказание.

– Слушай, – сказал я Полине, – какой фильм лучше всего предложить ИскИну «СА Полина v3.1» для начала обучения?

– Обучения – чему? Сексу? Тогда лучше какую-нибудь порнушку. – Она смотрела на меня с улыбкой, в которой не было ничего, кроме любви.

А ковра в кабинете не было. Как и желания – у меня. И вообще наши настроения, похоже, находились в противофазе, хотя я и держал себя в руках.

– Да ну тебя!.. Я имею в виду разрекламированный вами процесс самообучения сетевых агентов.

– Тогда начните с «Падения Гипериона».

– Что ты говоришь? У него же мозги расплавятся!