Елена Беседина - Домовенок Кузьма

— Это же мой кот! Откуда он тут? — я позволил части бурливших во мне эмоций прорваться наружу.

Кузя, тем временем, прошел в комнату и, запрыгнув на диван, принялся вылизывать бок. На его шее я заметил ошейник с подвеской из зеленого камня, ярко поблескивающего в свете камина. Ведьма откинулась назад и с довольной улыбкой заметила.

— Это не твой кот. Это мое наследство от бабки. Позволь тебе представить, Изумруд. Мой домовой.

От подобного заявления я малость прифигел. Еще бы чуть-чуть и дал этой твари в зубы. И наплевать что женщина.

— Да неужели? — не смог я до конца сдержать гнев. — Этот кот прожил у меня больше месяца, с чего вдруг он станет твоим? Да еще и домовым вдруг оказался?

— А ты попробуй подойти к нему, — пожала плечами девушка, безмятежно разглядывая браслет на своем запястье. — Это МОЙ домовой и он никого кроме меня не слушается и никого к себе не подпустит. А насчет того что домовой… Доказывать это я тебе не буду. Или верь на слово или не верь, твое право. Но факта того, что кот мой, это не отменит.

Я сразу же встал со своего места и направился к Кузьме. Он прекратил вылизываться и подозрительно на меня уставился. Черт, что происходит, почему он так странно себя ведет? Стоило подойти вплотную и протянуть руку, как Кузя встал на лапы, выгнул спину и, прижав уши, зашипел. Не узнал? У меня внутри все сдавило от обиды и разочарования. Стало так больно, слезы на глаза сами наворачивались. Присев перед диваном на корточки, я посмотрел в родные изумрудные глаза. Прикоснуться к мягкой шерстке уже не пытался. Кот шипеть перестал, но смотрел все так же подозрительно.

— Кузя, ты меня не узнаешь? — очень тихо прошептал я.

Кот только дернул хвостом, больше ничего не изменилось.

— Изумруд. Иди ко мне, — хлестко приказала Инга.

Кузьма тут же соскочил с дивана и подбежал к девушке.

— Убедился? — во взгляде ведьмы читалось торжество.

— Что ты с ним сделала, — я устало опустился на диван, где только что сидел мой домовенок.

— Ничего особенного. Всего лишь вошла в право наследства. Я, кстати, хочу поблагодарить тебя за то, что сохранил Изумруда в целости и сохранности. Никак не ожидала, что он к тебе попадет.

Слушая девушку, я ощущал, как внутри разрастается ледяная пустота стальной бритвой режущая душу на части. Мозг накрывала апатия. Неужели все? Кузьма теперь станет Изумрудом и никогда меня не вспомнит? Почему же так? Я для него настолько мало значил, что забыть ничего не стоило?

— Ну, а теперь я полагаю, тебе надо выспаться. Завтра будет интересный день, его стоит встретить во всеоружии. Наталья покажет твою спальню, — поднявшись на ноги, Инга подхватила Кузьму (или уже Изумруда?) на руки и вышла из комнаты.

Сразу же появилась пожилая служанка, которая видимо и должна была помочь устроиться на ночь. Мне же уже было все равно….

Хотя… а вот какого фига я так расклеился? Встряхнувшись, решительно поднялся на ноги. Мы еще посмотрим, кто кого! Кузька мой и никаким Ингам я его не отдам! Не вспоминает по-хорошему, вспомнит по-плохому. Из квартиры не выпущу и оливки вне досягаемости поставлю!

Комнату мне выделили на самом верхнем, третьем этаже. Пока поднимались, я обратил внимание, что в доме не ощущается присутствие людей, везде очень тихо, не играет музыка, не слышно разговоров или смеха, как будто все замерло в напряженном ожидании. Передернув плечами, уставился в спину идущей впереди меня женщины. Надо попробовать наладить контакт. Мне жизненно необходима информация.

— Скажите, вы давно тут работаете?

Пожилая служанка нервно обернулась и нахмурилась. Я, было, подумал, что не услышу ответа, но она, поджав губы и словно через силу, все же пробурчала:

— Я служу Серпуховым больше тридцати лет. Еще отец хозяина, земля ему пухом, принимал меня на работу.

Фамилия владельца мне ни о чем не сказала, что, впрочем, еще не показатель. Никогда не интересовался ни политикой, ни бизнесменами. Однако из произнесенных слов следовало, что дом принадлежит мужчине. Я удивленно приподнял брови.

— А разве не Инга владелица?

Женщина раздраженно мотнула головой, теперь она поднималась по винтовой лестнице гораздо медленнее и двигалась вполоборота ко мне. Чтобы нам было удобнее общаться, я поравнялся со своей провожатой, благо, ширина ступеней это позволяла.

— Нет, — в одно слово было вложено столько возмущения, что стало понятно, этой пожилой леди ведьма поперек горла стоит. Я ей искренне посочувствовал, так как был полностью солидарен. — Она охмурила хозяина, и тот теперь перед этой рыжей выскочкой как по струнке ходит!