Array Array - Мастер сновидений

Одрик сидит, уперевшись взглядом в пол, и вертит в руках предписание на штраф.

— Все, ты свободен…

— Одрик, можешь идти… — поясняет ласковым голосом почему–то медлящему женишку асса Вордер.

Одрик медленно и как–то деревянно встает:

— Сейн Калларинг, я приношу вам свои извинения за то, что ударил вас, тогда в этом кабинете. Извините меня, я был не прав.

Два сейна, молодой и уже седеющий, смотрят друг другу в глаза…

— А за что можно узнать? — Интересуется полковник.

— Нет. Но я недавно понял, что был не прав. Простите меня.

— Ладно, извинения приняты. Иди…, чтобы завтра тебя в городе не было.

Одрик, повесив голову, уходит.

— Как ты думаешь, — обращается к магу полковник, — у него хватит ума последовать моему совету?

— Даже не знаю… Раньше он бы заупрямился, просто из принципа, чтобы ему не указывали… А сейчас…

— Так, вернемся к нашим делам…

Разрываю контакт, дальше не интересно…

Перед Маратом стоит батарея пустых кружек, глазки у него уже здорово осоловевшие…

— Мара, завязывай с пивом на сегодня. Завтра в портал лезть…

— Ладно, последнюю допью и больше не буду. Закажи мне закуски… Бочок хвачика подойдет.

— Джург!

— Что девушка еще желает?

— Скоро подойдет мой жених, поэтому как он придет, подавай обед и всего побольше, он голодный. И в номер принеси чего–нибудь этакого, легкого, чтобы девушки поели. — Мара опять толкает меня локтем в бок. — Ай, забыла, принеси сейчас бочок хвачика пожирнее.

— Все за ваш счет?

— Конечно же…

А я пока покурю, подумаю…

А вот и мой женишок нарисовался.

— Одрик, иди сюда… — Увидел, идет. — Садись, а вот уже и обед. Ты, я знаю, «на цепи не ешь», так что угощайся.

— Привет Анна, привет Марат.

Марат на это что–то неопределенно ворчит, его рот плотно занят боком хвачика, а по подбородку течет жир, пополам со слюной.

Джург уже расставил на столе все, что было сегодня в меню. Одрик тут же приступил к еде. Проголодался бедненький в застенках… Когда первый голод утолен приступает к расспросам:

— Как Кани?

— Она наверху с Лотти.

— Я должен ее видеть… — пытается встать из–за стола, я и Марат дружно пресекаем его порыв.

— Сядь и поешь… Потом увидишь. Им тоже обед подали, может, Лотти удастся ее хоть чем–то накормить. Ты ее потревожишь, и она ничего проглотить не сможет. И сам давай, ешь, а то позеленевший весь, смотреть страшно, одни глаза остались. — Пока он жует, поясняю:

— …Кани на успокоительных…, но уже лучше чем вчера. Одрик ты только учти, что она на все, а на мужчин тем более, сейчас немного неадекватно реагирует. Она может тебя и не узнать…

— А что же мне делать?

— Или подождать, или сменить пол… — Но ни того, ни другого женишок делать не хочет, но есть продолжил, и то хорошо.

— Одрик, дружочек, выслушай мои планы и скажи, что тебе в них не нравится, и мы все обсудим. Слушаешь?

— Да… — А сам ест.

— Сейчас, после обеда перевозим Кани к тебе в усадьбу. — С этим наш герой согласен, активно машет головой, но сомнения у него есть. — Я знаю, что у тебя там все еще не достроено, но для нее можно поставить еще один шатер, где–нибудь подальше от всех. Твой управляющий, я так думаю, вполне справится с защитой. И Лотти удобней будет за ней присматривать, травками поить. Согласен?

— Да. — И продолжает жевать, оголодал то как…

— Завтра я с Марой иду через природный портал в Ерт, на пару дней. Настоятельно рекомендую тебе пойти со мной. Уедешь из города и на море посмотришь…, а то когда еще увидишь…. Возражения есть?

— Нет. Мне и полковник советовал из города уехать, пока все уляжется. Ты вот скажи мне почему, почему я все время должен от кого–то бежать или прятаться?

— Наверное потому, что хочешь жить… И потом, в том чтобы убежать от опасности нет ничего плохого, а прятаться надо еще и уметь… Для этого какой–никакой интеллект нужен. — Одрик молчит, или сказать нечего или рот занят — жует. — Тогда если принципиальных возражений нет, то завтра за тобой через два часа после рассвета задет Марат и доставит куда надо. Не проспи… Вещей с собой много не бери…

— А Кани?

— За ней Лотти присмотрит. К тому времени, когда вернемся, ей уже легче будет, поверь мне — я знаю, о чем говорю. — В голове всплыли воспоминания Лианы, б–р–р… Она после мужчин подсунутых ей мамочкой, о сексе и мужчинах вообще думать не могла, до того противно было. Там, правда, все было намного хуже, чем с Кани, Кани–то почти без сознания была. А Лиана все чувствовала и все запомнила, но ведь ничего оправилась, только интерес к постельным развлечениям потеряла полностью, как отрезало, чего мамочка, собственно, и добивалась.