Сурен Цормудян - Второго шанса не будет

Когда довольные собой ублюдки ушли, он, рыдающий и изгрызший ногти до крови, подполз к лежащей истерзанной матери. Он плакал и звал ее, а она не откликалась. Она умерла… Святое божество. Самое дорогое, что может быть в его жизни…

Он лежал на ней и все звал ее, продолжая, надеяться на чудо. Отгонял крыс и собак и возвращался к маме. Ложился к ней и старался уловить запах ее волос, словно это могло вернуть ее к жизни. Но пахло от нее теперь только грязью и кровью. А потом голод снова стал скрести по его телу когтями. И он в полубреду, размотал повязку на руке матери и стал пить ее кровь. Он и сам не заметил, как откусил кусок ее плоти возле раны и съел. Он был у матери, пока его не отогнал жуткий трупный запах, так не похожий на запах ее волос. И она уже была не похожа на то Святое божество. Самое дорогое, что может быть в его жизни… Он шел в никуда, маленький обезумевший мальчик, которому всего было шесть лет… Который мечтал быть пожарным как отец… Или Росомахой… Как Росомаха… Добрый супергерой…

В каком-то разрушенном доме он обнаружил уцелевший унитаз, в горловине которого была вода. И он с жадность пил ее, навалившись всем своим маленьким тельцем на этот самый унитаз. Трещина в этом предмете туалета была достаточной, чтобы от веса шестилетнего худого мальчугана откололся кусок. И когда какой-то человек схватил Джуниора, и стал раздевать, мальчик узнал одного из тех, кто покусился на святое божество… Он просто вонзил этой мрази осколок унитаза в шею и, подождав когда тот перестанет дергаться в агонии, хватаясь за вспоротое горло, стал пить его кровь и объедать шею. Он теперь знал, как добыть еду…

— Какой ужас… — Николай покачал головой, глядя в безумные глаза Хуманимала. — Какой же ты испытал ужас… Джуниор…

Хуманимал вздрогнул и раскрыл рот.

— Джуниор… — Повторил Васнецов. — Ведь так тебя называла мама…

И это существо заплакало. Слезы потекли по безобразным грязным скулам. Хуманимал завыл, хлопая себя ладонями по лбу. Затем заорал яростно и задернул штору. Он кричал как раненый зверь и метался по своей клетке, прыгая на одной ноге и ковыляя культей второй ноги, скрытый черной грязной материей от чужих глаз и человека вторгшегося в его воспоминания. А потом стали раздаваться звуки, красноречиво говорящие о том, что он разбивает унитаз в своей камере.

— Колян, ты что с этом обмороком сделал? Загипнотизировал? — усмехнулся Вячеслав.

— Побольше почтения! — рыкнул Васнецов, резко обернувшись.

— Чего? Колян, ты чего?! К кому почтение?!

— С ними можно установить контакт!

— С кем? — нахмурился Варяг.

— Да с хуманималами. И… Черт возьми и с морлоками! А люди их просто убивают! Это не правильно!

— Коля ты вообще дурак?! — крикнул Вячеслав. — Они же людей жрут!

— Они тоже люди! Просто у них все забрали, в отличие от нас! Они все потеряли! Абсолютно все! Мы не правильно поступаем! Мы убиваем и уничтожаем все, что нам не понятно и все чего мы боимся! А это не правильно! Надо донести до людей информацию, что можно установить контакт с морлоками и хуманималами!

— Это ведь не тебе, придурок чертов, они ногу палкой проткнули! — Сквернослов совершенно вышел из себя. — А ты вспомни ту девочку, за которой ты поперся в метро, там в Москве. Что они с ней сделали?! А за каким хреном батя твой, или кто там на самом деле лазит в подземке, выкашивает их пулеметом?!

— Да люди сами виноваты…

— Я в чем виноват, сука?! Девчонка та, в чем виновата?!

— Заткнитесь! — заорал Варяг и вскочил со своего места. — Тихо лошары! Заткнитесь и слушайте!

Они притихли. Только хуманимал негромко плакал в своей клетке. Это ясно слышалось. Единственный человеческий звук, который он издавал. Плачь обессилевшего отчаявшегося человека. Плачь потери и тоски. Одиночества и боли…

Но после того как Варяг оборвал спор Николая и Вячеслава, кроме этого плача слышалось и другое. Выстрелы. Одиночные, очередями, кашляющий грохот дробовиков. Где-то среди подвалов Хоуп Сити, совсем рядом с тюрьмой, шла перестрелка. Пальба сопровождалась криками и отборной бранью.

— Стражи пришли? — Васнецов взглянул на Яхонтова.

— Да не похоже. Стреляют из охотничьих ружей, винчестеров и М-16. Пулеметов и МР-5 я не слышу. И ругань идет.

— Ты можешь разобрать, что они кричат?..

— А я говорил вам, что буча будет! — махнул рукой Вячеслав.

— Н-да. Похоже на то. Это местные разборки. — Варяг почесал бороду. — Плохи дела наши. Братцы.