Пётр Волкодав - До 1,7 секунды и после

— Я не понял — координатор стушевался, ничего ровно не поняв, но исполнил просьбу. Неожиданно для всех Ди поцеловала в лоб Руслана и тихо сказала, но слова услышали все: — Я благословляю вас всех. Пусть это всё быстрее закончится. Берегите людей и, да падёт… Вавилон человеческой глупости и невежества. Будьте людьми и прощайте их… они слепцы. Прощайте и возвращайтесь пожалуйста живыми. — координатор порывисто обнял Ди и поцеловал. — Спасибо тебе Диана за помощь. Нам пора. Я отдаю приказ о начале операции "Вавилон".

Серебристые диски и вертолёты поднимались в воздух. Наталья обняла подругу. — Диана Сергеевна, пойдёмте в дом. Нужно поторопиться. К вечеру Землю обложат "полями" и, до победы, энергетика полей будет сдерживать все механизмы. — Ди грустно посмотрела на подругу. — До чьей победы? По большому счёту — силы равны. И почему главный координатор сказал, чтобы мы не верили слухам.

— Я тебе скажу Диана Сергеевна, по секрету. — Наташа наклонилась и горячо зашептала на ухо подруге: — Это мне сказал по секрету главный координатор во время танца. Он сказал, что это большая тайна, но вы, Диана, должны знать о том. Слушайте — же. — У Ди от услышанного вытянулось лицо. Она ответила. — Они сумасшедшие. Поставить на карту всё и сдаться. Ведь тогда и шансов почти не будет. Я не ожидала такого от Руслана.

— Вы не поняли Диана Сергеевна. Это уловка, как сказал Руслан, должна сработать, а риск конечно огромный. Ведь вся наша армия останется без центрального управления. Руслан с офицером охраны пойдут на переговоры с чемоданчиком, в котором…

— Что это? — Ди пропустила последние слова подруги, удивлённо посмотрев в небо. Вертолёт координатора возвращался… Руслан стремглав спрыгнул и подбежал к Ди. В доспехах напоминающие древние одежды, с портупеей и внутренним бронежилетом он напоминал героя древних былин и сказок. Запыхавшийся, он пробовал извиниться: — Извините, Диана Сергеевна, только сейчас передали мне. Я мельком просмотрел, но и этого достаточно, чтобы понять — наши спецы и историки разыскали прелюбопытное сообщение из тринадцатого века. Возьмите, это копия. Оригинал почти разрушен.

— Я не понимаю. Что это? — спросила Диана, взглянув на лист бумаги. Координатор торопливо ответил: — Это было найдено при строительстве шахт баллистических ракет у Козельска. Возможно, вам удастся закончить то, что не смог Иван. Текст уже неоднократно исправлялся и переписывался в более позднее время монахами и переписчиками, а хранился сей любопытный документ в центральном архиве истории Руссии. Прощайте. — Координатор озорно подмигнул Наталье, лихо козырнул, и побежал к вертолёту.

— Что это, Диана Сергеевна? — не удержалась Наташа, косясь на бумаги.

— Пойдём в дом, посмотрим — Ди обняла подругу. — Да, Наташа, пусть входят и наши защитники. Места хватит. — Наташа краем глаза отметила жирную запись: Писано в Козельске, 1238 года.

Послание Алексы:

Малый городок, коих много в Прави, в рускай. Самое обыкновенное селение, игде гагакают гуси у речици Издры, утята бегуютися от водушки к кормушке. Посередине их путия усегды остаётся то и, што мы называем… Кукарекаят, браньясья межи собою (петухи, чёрт бы их побрал и мешают спать дочурке) глупяся, взъерашивая крылия, в завсегдашних перебранках межи собою и, щеглы — радеят чадам малым и кудышним — краснощёких отпрысков; клювастые дюрбала бюают и чижы песни поют киликая, а в махоньком и сонном леску тенистых дубов поверх того места, откеля мы пришлыи, а де и бяроз, игде то там, то сям… изздеся, правь моя и навь солилися воедино. Жена моя всёй поняла — ладушка. Я баю и ее и дочь нашу — Варварушку. Тады ришили мы прийтить сюды. Жалую и жалею всих. В кои времёна мы жили так. И, кто ащё, звиняюся. Уж и ворон пусть напомнят. Он живёти долго — долгушко. Поминю я тех пичуг, как навроде и я там… был. Ноченька на самой правдушке спокоилась и головушки пригорюнились, не от змия лютого, а тартар, от князя русскаго. Убию я яго тагды, и пролилася кровушка. Жаль, соловушкой потекла в воды чистые и в малое море русское. Не я один там кровушку пролил, а отец воивода и матушка — земелька. А пролил и пошто моя винушка и мине казани не миновати. Мене тамочки не было коды пришёл зверь лютый. Тады и пришлося меч поднятии и шёлкову тетиву натянути. и не впомню тех дивных и злобою песен боя того. Смертушки не хотел мой воевода, но обидел Бату хан и князь Дармир и приишли поганцы… мене болие мочи нету. Положил я поганцев, положу и теперя лягу и сам. Не родила меня издеся матушка Земличка, с других — дальних земель мы пришлыи. подавно и название того места. игде мы и отзидси… тогды не было дорог. Рублю я их, поганцев лютых и пришлых, воевода почил смертию воина русскага. Жаль мне матушку землю мою и не мою. мечами обоими рублю и нет во мне ненавистушки.