Константин Ветошко: Три грани рока

Юноши умело лавировали в толпе, пробираясь в сторону просторного двухэтажного дома, притулившегося всего через одно здание от «акульего ушка» — узкого моста, перекинутого над каналом и ведущего в ремесленный квартал. Даже несмотря на заполненные улицы, Винстон, не особо утруждаясь, не терял светлую шевелюру своего друга из вида. Сам юноша не мог похвастаться большим ростом, а вот Торстен был не только прекрасно сложен, но и высок.

Хватило бы одного взгляда на возвышавшиеся вдоль мощеной улицы строения, чтобы понять, что и на краю купеческого квартала селились далеко не бедные горожане. А тот дом, к которому направлялись друзья, смотрелся роскошно даже на этом фоне. В отличие от соседних зданий, традиционно построенных из обожженного кирпича, он был возведен из тесаного камня, облицован плитами красного и черного мрамора, украшен орнаментом в виде обвитой гирляндами оливковой ветви с двумя побегами и другими роскошными барельефами.

Когда они, слегка запыхавшись, ввалились в просторную трапезную на втором этаже, там уже собралась вся компания. Комната была ярко освещена множеством свечей в изящных канделябрах, и в ней витали чудесные запахи наготовленных яств и каких-то благовоний. Потянув ноздрями разлитые в воздухе пьянящие ароматы, изрядно проголодавшийся Винстон сглотнул слюну.

Их появление было встречено дежурными шутками про братьев-близнецов, которые, несмотря на каприз природы, сделавший их столь непохожими, никогда не расстаются. В этих словах имелась некоторая толика правды. Конечно, никакими братьями они не были, но вот с шести лет действительно оставались не разлей вода. Но всему приходит конец, и именно по этому поводу сегодня все здесь собрались.

Школьные годы закончились. Для кого-то они пролетели очень быстро, куда быстрее, чем хотелось бы, для кого-то, наоборот, показались вечностью. Но как бы то ни было, этим летом большинству собравшихся здесь подростков предстояло сделать первый шаг навстречу взрослой жизни…

Стол уже был накрыт, родители Тидша уехали по торговым делам еще вчера, поэтому к прощальной пирушке готовились с размахом и заранее. На почетном месте возвышался большой бронзовый поднос с жареной на оливковом масле телятиной, залитой соусом из изюма, вина, уксуса, меда и специй. Рядом исходили сводящими с ума ароматами несколько цыплят, фаршированных смесью отварной крупы, яиц, молотого перца, любистока, имбиря, рубленой свинины и еще пары ингредиентов. Вокруг теснились подносы с другими разносолами, одним своим видом заставлявшими урчать животы. Не было недостатка и в различных соусах: от традиционного соленого, приготовленного на основе рыбьих потрохов, до густого сиропа из инжира.

Слуг в дом не было, поэтому остальные кушанья сразу принесли в трапезную и поставили на небольшом столике в углу. Там же ждали своей очереди и многочисленные десерты, начиная от привычных слоеных пирогов с медом и заканчивая изысканными финиками, фаршированными орехами и тушеными в подслащенном вине.

Винстон как обычно постарался сесть поближе к Алейде. Эта миниатюрная кареглазая и темноволосая девушка давно заняла все его помыслы. Знакомы они были почти столько же, сколько с Тором. Вместе ходили в одну школу (правда, в разные классы, ведь мальчиков и девочек, несмотря на новомодные веяния, по-прежнему обучали только раздельно), вместе играли, вместе впервые тайком попробовали разбавленное вино…

Лейд всегда была частью их компании, таким же боевым товарищем по детским играм, как и Тор, Риг, Тидш… И лишь в последние несколько лет Винстон начал на нее поглядывать как на девушку, но никак не решался попробовать раскрыть свои чувства, и вот сегодня наконец собрался с духом и твердо пообещал себе поговорить с Алейде.

Торстен заметил мелькнувшее на лице друга столь знакомое выражение «решительного упрямства» и усмехнулся. Видать, созрел для разговора. Не прошло и десяти лет… Все в их компании давно догадывались о чувствах Винстона, но предпочитали делать вид, что ничего не замечают. Наверняка понимала все и сама Алейде…

Тидш, между тем, на правах хозяина лихо откупорил бутыль с вином и начал, не поднимая горлышка, наполнять сдвинутые серебряные кубки (ох, и увидели бы это его родители…). Как всегда, он запачкал стол, но юноша не переставал надеяться достичь в этом искусстве достаточной сноровки, чтобы не проливать ни капли сего божественного напитка… Божественного, правда, в этом вине ничего не было, решил Винстон, откашлявшись после слишком большого глотка, скорее наоборот, уж больно оно оказалось забористым. Но сейчас это было то, что нужно.