Array Kagami - Карабас и Ко.Т

Фигура, двигавшаяся по заброшенной дороге, казалась бесформенной из-за широкого плаща цвета пыли и надвинутого на глаза капюшона. В неверном свете звезд было трудно разглядеть, даже какого роста этот путник, не говоря уже о том, какого он пола и к какому племени принадлежит. Пейзаж вокруг походил на сюрреалистческий кошмар. Воронки, ямы и овраги сменялись руинами и остовами каких-то то ли сооружений, то ли чудовищных големов, и все это перемежалось зарослями больных, изуродованных растений.

Я не мог понять, была ли царившая тишина следствием того, что Она еще не появилась, или же в этом жутком мире действительно властвовало безмолвие. Но тут на грани слышимости зашуршал песок под ногами странного пешехода, а в следующее мгновение Ее хрупкая фигурка преградила ему путь. Путник остановился.

— Зачем ты здесь, Этернидад? — прозвучал его спокойный голос, и я вздрогнул, потому что он показался мне знакомым.

— Разве так встречают свою Повелительницу? — презрительно засмеялась Она.

— Ты утратила власть над моим племенем, когда не защитила нас, не помогла нам победить, — усталость и равнодушие закутанного в плащ собеседника не тронули мою богиню.

— Я никогда не утрачу власть над тобой и тебе подобными, — крылья точеного носа гневно раздулись. Одно неуловимое движение — и вот Она уже стоит прямо перед этим существом, а ее волосы, струясь, пробираясь в мельчайшие складки плаща, срывают его, раздирают, разметая лоскутки серым прахом.

Я чуть не закричал. Не узнать это чудовище я не мог. Хас. Наемники Рика называли его так, он был их работодателем. Багрово-черные щупальца взметнулись в защитном жесте, пряди мрака на мгновение коснулись их, и монстр застыл, совсем так, как Рик со Скоттом, когда впервые его встретили.

— Твоя власть — моя власть, — в мелодичной речи не было никаких эмоций, — и если она тебе дорога, найди мне мою руну Эчей, которую твой народ так бездарно потерял в Последней войне. Ты понял меня, Хас" сса Нур" ген?

— Да, Этернидад, — глухо прозвучал ответ, но монстр так и не пошевелился.

— А теперь извини, меня ждут, — насмешливо прозвенел ее голос. — Счастливо оставаться, слуга.

С этими словами Она рассыпалась и в следующую секунду уже обнимала меня за шею.

— Мой спаситель! — прошептали изогнутые луком алые губы, и я потонул в лиловом омуте взора богини, когда они коснулись моих.

— Ася, Ася, Ася, Ася! Встава-уй! Вставай немедленно-у! Ты не пожалеешь, мур-руа! Тут такое-у! Такая-у!

— Сыр! — застонал я, отшвыривая когтистую лапу, выдирающую остатки моих волос. — Ты что творишь, изверг?! Хочешь, чтобы и эти пряди к тебе приросли?! Трехцветности недостаточно?

Кис насупился и бочком отошел в сторону. Потом сел и с полминуты ожесточенно вылизывал воротник. Я за это время успел принять сидячее положение и убедиться, что снова стал нормального размера. Покосился на пояс, обнаружил рядом с затертым сажей глазом вертикальную ось координат, на которой вместо нуля почему-то была человеческая фигурка. Интересно, это я теперь не только уменьшаться, но и увеличиваться могу? Нужно будет проверить как-нибудь. Я поднялся, проковылял к камину, нашел пару крупинок оставшейся со вчерашнего дня сажи и замазал новый символ прорыва. Алю совсем не нужно знать, что я теперь умею.

— Я-у к нему со всею-у душой, с потрясающими-у новостями-у, а он по больному! По больно-уму-у! — обиженно провыл Сириус.

— Ладно, не дуйся, — примирительно ответил я. — Просто, когда меня из обморока вывести нужно, когти в ход пускать совсем не обязательно.

— Так ты-у же не просыпа-улся! — возмутился кот. — А она-у вот-вот здесь будет.

— Кто она? — не понял я.

— Гостья. К тебе-у, — Творожок покосился на меня ехидным глазом. — Красивая-у!

— Красивая? Ко мне? Гостья? — как обычно, проявил блеснул я проницательностью.

Кот ответить не успел. На лестнице послышался торопливый стук каблучков, дверь распахнулась, и в кабинет ворвалось дивное видение. Медно-рыжие волосы аккуратным каре охватывали миленькое личико с распахнутыми изумрудными глазами, маленьким носиком, слегка присыпанным веснушками, пухлыми улыбающимися губками. Форменный сюртучок Академии не скрывал почти прозрачной кружевной батистовой сорочки, с трудом удерживающей изящные округлости, и тонкой талии. Темно-синие джинсы плотно облегали пару точеных ножек.

— Маркиз в" Асилий де Карабас? — поинтересовалось видение, не переставая улыбаться. Я с усилием сглотнул и кивнул. — Уф-ф! Ну у вас тут и лестницы! Ты что, каждый день по ним вверх-вниз бегаешь? — небрежно перешла она на свойский тон.