Марк Лоуренс - Ключ Лжеца

Я повернулся, начал завязывать шнурок ширинки, но обнаружил, что мне нужно снова отлить, и прямо сейчас. Ярдах в десяти от меня стоял самый большой волк из всех. В "Трёх Топорах" я слышал немало небылиц, и готов был поверить, что на севере водятся волки гораздо крупнее, чем на юге. Я даже видел лютоволка своими собственными глазами, хотя тот был набит и установлен в прихожей дворца удовольствий мадам Серин, на улице Магистров в Вермильоне. А тварь передо мной, наверное, была из рода Фенриса, о котором рассказывали в Тронде. Волк ростом с лошадь, а из-за косм ещё и шире неё. В его пасти в лунном свете блестели острые зубы.

Я стоял, как истукан, и на землю перед моими ногами по-прежнему текла струя. Зверь двинулся вперёд, не рыча, не крадучись – быстро и немного неловко. Мне не пришло в голову потянуться за мечом. В любом случае волк выглядел так, словно мог просто откусить любой клинок. Так что я просто стоял и делал лужу. Обычно я горжусь, что я из тех трусов, которые действуют мгновенно, и, когда надо, убегают, а не торчат на месте. Но на этот раз бремя ужаса оказалось слишком тяжёлым, чтобы с ним бегать.

Только когда громадный зверь пронёсся мимо меня, разломав двойные двери и помчавшись в большой зал, я смог прийти в себя и начал убегать. Я побежал, задержав дыхание от запаха мертвечины, который шёл от твари. Добежал до края площади, подгоняемый жуткими криками и воплями за спиной, а потом мой разум бросил якорь. Собаки из зала с визгом промчались мимо меня. Я остановился, тяжело дыша – в основном от страха, ведь пробежал-то немного, – и вытащил меч. Впереди в глухой ночи могло быть сколько угодно таких монстров. В конце концов, волки охотятся стаями. Хотел ли я оказаться один в темноте с друзьями зверя, или безопаснее всего будет зал, где Снорри и дюжина других викингов дерутся с единственным волком, которого я видел?

По всему Олаафхейму открывались двери, зажигались огни. Собаки, которых застали врасплох, теперь подавали голос, и отовсюду начали разноситься крики "К оружию!". Стиснув зубы, я развернулся, стараясь не торопиться. Изнутри доносились звуки, словно из ада: крики и ругательства людей, грохот, треск – но, на удивление, ни одного рыка или волчьего воя. Раньше я видел, как дерутся собаки, и это было довольно громко. А волки, похоже, прикусывали себе язык – да и человеку, несомненно, тоже, если выпадет такая возможность!

Когда я подошёл ближе к залу, какофония внутри несколько стихла, доносились лишь стоны, ворчание и скрежет когтей по камню. Я ещё замедлил шаг и двигался теперь еле-еле. Вообще, двигаться меня заставляли лишь звуки за моей спиной. Нельзя было, чтобы меня увидели стоящим, когда в нескольких ярдах умирают люди. Сердце колотилось, ноги почти не шевелились, но я добрался до двери и повернул голову так, чтобы заглянуть внутрь одним глазом.

Лежали перевёрнутые столы, короткий нестройный лес их ножек будто бы плясал в свете пламени. Люди, а точнее части людей, валялись на полу посреди тёмных луж и ещё более тёмных пятен. Сначала я не разглядел Фенриса. А потом, услышав натужный хрип, посмотрел на самую чёрную тень у стены зала. Зверь стоял, наклонившись, и пожирал что-то под собой. Из его бока торчали два топора, ещё один вонзился в спину. Я видел широко раскрытые огромные челюсти и ноги упиравшегося под мордой человека, покрытые чёрной слизью из крови и грязи. Каким-то образом я понял, кто попался в эту утробу.

– Снорри! – Крик вырвался из меня вопреки моей воле. Я прижал руку ко рту, чтобы оттуда не вылетело больше никакой глупости. Меньше всего мне хотелось, чтобы эта жуткая голова повернулась в мою сторону. К своему ужасу я обнаружил, что стою в дверях, освещённый лунным светом и перекрыв выход – хуже места и не придумаешь.

– К оружию!

– В зал! – крики доносились со всех сторон.

Я слышал за спиной топот множества ног. В ту сторону не убежать. Норсийцы подвесят труса за большие пальцы и будут отрезать нужные ему кусочки. Я быстро вошёл внутрь, чтобы не оставаться столь явной мишенью, и прижался к внутренней стене, стараясь не дышать. Викинги подбежали к дверям за моей спиной и стали всем скопом ломиться внутрь.

Я смотрел на волка и увидел руку, выглядевшую детской в сравнении с его размерами – она поднялась по дальней стороне головы зверя и хлопнула промеж его глаз. Светящаяся рука. Рука, которая становилась настолько сверкающей, что всё помещение осветилось, словно днём. Оказавшись на свету, я сделал то, что делает любой таракан, когда кто-то зажигает лампу на кухне: помчался в поисках укрытия и прыгнул в сторону части стола, лежавшей на боку между нами.