Эрик Ниланд - Слуги света, воины тьмы

— Ты… Ты нас увольняешь? — ахнула Фиона. — За что?

Элиот понял за что. Чтобы они не рассказали Ринго о том, что его менеджер напал на одну из работниц. Майк их уволит, а если им вздумается потом что-то рассказать хозяину, получится, будто они хотят отомстить. По крайней мере, Майк мог так представить дело, и это бы ему ничего не стоило. Он вышел бы сухим из воды.

Такие, как он, всегда выходят сухими из воды. Губы Майка тронула жестокая ухмылка. Он наслаждался ситуацией.

— За что? — переспросил Майк, глядя на Фиону. — Да за то, что вы оба уроды. За то, что никто здесь не желает с вами работать. И еще потому, что я сказал: вы уволены.

За всю жизнь Элиот никого не ненавидел так сильно, как в это мгновение Майка. Он пожелал ему смерти.

Менеджер шагнул к ним — наверное, хотел еще поиздеваться — и наступил на маленькую лужицу пролитого масла.

Он поскользнулся, упал возле фритюрницы, выставил перед собой руку…

И она угодила в кипящее масло.

Майк вскрикнул и откатился в сторону. Дымящееся масло покрыло его руку до локтя. Кожа покраснела, образовались волдыри.

Он начал кататься по полу, прижимая к себе обожженную руку, но тут же резко выпрямил ее, чтобы не обжечь грудь.

Элиот и Фиона пару секунд ошеломленно смотрели на Майка, а потом бросились к нему.

Паника, парализовавшая Элиота, улетучилась. Он знал, что нужно делать. Они с Фионой не раз читали и перечитывали «Практическое руководство по оказанию первой помощи» Марселлюса Мастерса. [16] Эта книга по приказу Наполеона Бонапарта служила пособием для его полковых хирургов. Впоследствии Бонапарт распорядился, чтобы все экземпляры «Руководства» были сожжены. Он утверждал, что если книга попадет в руки его врагов, они обретут «чудодейственную силу и смогут оживлять убитых солдат на передовой». Однако четыре экземпляра этой книги сохранились, и, судя по некоторым сведениям, в «Руководстве» содержатся советы, эквивалентные тем, которые излагаются в современных учебниках первой помощи, а порой даже более действенные. (Виктор Голден. Путеводитель по редким книгам. Оксфорд, 1958.)

— Воды, — сказала Фиона.

— В мойке, — ответил Элиот. — Осторожно, не прикасайся к его руке.

Они подняли Майка, ухватив его под мышки. Он стонал и дрожал. Фиона и Элиот подтащили Майка к мойке и наклонили так, чтобы рука попала в раковину.

Джонни вошел в кухню с сигаретой в зубах. Увидев Майка, он перекрестился.

— Звоните девять-один-один! — крикнул ему Элиот. — Скорей!

Джонни бросился к телефону, висящему на стене.

Элиот направил струю холодной воды из крана на плечо Майка.

Как только вода потекла по обожженной руке, Майк снова закричал и попытался вырваться.

— Нет, — прошептала Фиона. — Так нужно, иначе ты потеряешь руку.

— Нужно охладить кожу, — сказал Майку Элиот. — Рукав пропитался жиром.

Менеджер кричал и хныкал, но вырываться перестал, обмяк и повис на руках у близнецов.

Элиот посмотрел на сестру, а она — на него. Он знал, что Фиона думает о том же, о чем и он: Майк обжег правую руку — ту, которой он схватил Фиону.

Селия нежилась под сенью пальм на своем личном пляже на острове Бора-Бора, [17] Хотя правильное произношение этого названия менялось на протяжении истории, большинство ученых считают самым точным такой древний перевод: «скажи-ложись». (Боги первого и двадцать первого века. Том 13. Инфернальные силы. Изд. 8: Zypheron Press Ltd.) в собственном «доме вдали от дома». [18] «Дом вдали от дома» — реклама английских гостиниц. (Прим. ред.)

Аборигены побаивались этого места. Они считали, что над ним властвует «злое колдовство», — а все из-за того, что после кораблекрушений течения выбрасывали раздувшиеся трупы утопленников именно на этот берег. Конечно, Селия ничего не предпринимала, чтобы развеять слухи. Уединение было драгоценностью, сокровищем, об утрате которого она бы горько сожалела.

Золотые солнечные лучи отражались от белого, как тальк, песка. Зной проникал даже сквозь листву пальм и москитную сетку.

Кожа Селии напоминала цветом раскаленную бронзу. Скрученные в жгут влажные медно-рыжие волосы обвивали ее шею, словно змея. При пышных формах она была довольно стройна и могла бы стать манекенщицей. Такая карьера пришлась бы ей по душе, поскольку льстила бы ее тщеславию, но мужчины и женщины и без того падали к ее ногам.

Селия промокнула полотенцем лоб, еще влажный после недавнего купания. Она играла с мирными серыми рифовыми акулами и дразнила их до тех пор, пока они не разозлились и не начали нападать друг на друга. Вода стала красной от крови и кусков плоти. Селия облизнула губы, почувствовала кровавый привкус и улыбнулась. Улыбалась она редко.