Татьяна Патрикова - Хитрости эльфийской политологии

— Что говорит дракон? — спросил он, не позволив мне закончить свой вопрос.

— Говорит, жить будет. Только волноваться ему пока нельзя. А для мерцающих это означает…

— Никаких мерцаний, — со вздохом продолжил за меня Снежень.

Я снова перевел взгляд на гибкое змеиное тело, извивающееся в центре зала и со всей дури молотящее по стенам мясистым чешуйчатым хвостом. И у меня перед глазами замелькали обрывочные и сумбурные воспоминания о последних часах. Как уничтожив зомбированных светлых эльфов, Пестрый вышел из едкого дыма, заполнившего комнату после взрыва, с безвольным детским телом на руках и направился прямиком в бальную залу, на ходу отращивая хвост и обрастая чешуей.

Музыка оборвалась, танцующие замерли в неудобных, гротескных позах. Возле змея оказался император. Я видел глаза Снежня в тот момент, когда Пестрый передал ему тело мальчика. В тот момент для меня стало очевидным, что виноватые будут не просто найдены и наказаны, но и уничтожены под корень, к каким бы слоям общества и расам не принадлежали. Даже несмотря на то, что Клёма выжил благодаря вмешательству Финика, который очень вовремя оказался рядом. Король Дракон подошел к императору почти сразу, как только понял, что маленький мерцающий умирает у него на руках. Снежень не хотел отдавать ему малыша. Но тут уж подоспел я, и сам толком не зная, о чем говорю и насколько правдивы мои слова, принялся убеждать, что не зря же главный университетский лекарь принадлежит к драконьему племени, что у драконов какая-то особая исцеляющая магия. На этих словах Король Дракон глянул на меня, забирая у Снежня Клёму, и бросил, направляясь с мальчиком к выходу:

— Потом расскажешь, кто тебе рассказал.

— Да никто! — вырвалось у меня.

Финик, обернувшись через плечо, смерил меня взглядом, хмыкнул, но больше допытываться не стал.

И все же, я не ошибся. Магия была. Но никто не понял, что именно сделал дракон. Одно могу сказать точно, мальчик выжил. Правда, узнали мы об этом не сразу. Как только Финик с Клёмой исчезли в коридоре, Пестрый выплеснул свой гнев и ярость. Да так, что никому мало не показалось. Хорошо еще, что он успел сказать мне и Снежню:

— Уводите всех отсюда, я сейчас… — нечеловеческое лицо исказила такая жуткая гримаса, что я замешкался.

Зато Ир, который тоже стоял недалеко от нас, быстрее других сообразил, что происходит с его дедом. Гости и придворные еле успели покинуть помещение, как началась такая светопляска, что мама не горюй! Ведь сначала из Пестрого неконтролируемым потоком начала извергаться магия. Для меня она выглядела как в принципе безобидные лучи света, но для тех, кто был знаком с магическими полями не понаслышке, они были опасны. Так что Ир выволок меня в коридор вместе с остальными.

Не помню, как мы с ним снова очутились в той комнате, с которой все началось. От вида двух изуродованных тел, которые некогда были эльфами, мне стало дурно. Но я не упал в грязь лицом и как-то смог сдержаться, чтобы не стошнило прямо тут же. В центре комнаты все еще фонтанировали водой и искрами живые фонтаны. Чтобы отвлечься, ими я и занялся. В этой кутерьме я запутался, где у нас кто. Поэтому подошел к тому, что приглянулся мне больше, поднял с пола свой крестик, который обронил в пылу схватки, и погрузил его в воду. Ко мне в руки выпала из небытия девочка. Выглядела она лет на тринадцать-четырнадцать.

— Почему так долго? — воскликнула она. Я невольно улыбнулся. Ну, просто типичная мерцающая, сначала права качает, потом начинает вникать в ситуацию.

Я ничего не успел ей ответить, её перехватил Ир и принялся что-то настойчиво втолковывать, кажется, в том числе рассказывал про Клёму. Я не слушал, просто постучал девочку по плечу и попросил отдать мой артефакт, который после превращения так и остался болтаться у нее на шее, она не глядя сняла его и протянула мне, даже не задумавшись о том, что без него может развоплотиться снова. Кажется, маленькая Лиди провела просто великолепную подготовительную работу, и Вили уже знала, что при желании, научившись просыпаться, сможет заснуть вновь, если ей не понравится в суровом настоящем мире, где далеко не все её желания будут в мгновение око воплощаться в жизнь. С Лиди получилось так же легко. Стоило только окунуть в воду артефакт, как за мою ладонь ухватилась обеими руками мерцающая девчушка. У этой первый вопрос был:

— Что с Клементиреферусом?

Пришлось рассказывать. И быстро уводить их из комнаты, так как Вили неожиданно обратила внимание на остатки эльфов, которых уничтожил Пестрый. И вскрикнула. Ир насилу её успокоил. Хорошо, что я быстро сообразил, что случилось и подхватил Лиди на руки и прижал её голову к своему плечу, не позволяя вертеться. Мы поспешно выбрались с места побоища и в коридоре столкнулись с Таниэль. Но её счастье от встречи с сестрой было омрачено всеми предыдущими событиями. Оставив малышей на попечение старших мерцающих, я отправился обратно к бальной зале, где и нашел императора в дверном проеме, в обрамлении сорванных с петель массивных дверей.