Ян Сигел - Заклинатель драконов

Чуть позже девушка сказала:

Какая–то путаница. А где все остальные?

Ну, твой отец был здесь ночью, и сейчас он дома, отдыхает, спит. Он скоро вернется. Уилл и Гэйнор… где–то, а Маркус Грег в Лондоне, он сегодня дежурит.

Маркус?

Твой жених, — пояснил Рэггинбоун.

Ну да, — пробормотала Ферн. — Я и забыла… как плохо.

Рэггинбоун не понял, относится ли ее последнее замечание к забывчивости или к отсутствию Маркуса.

Появилась суетливая медицинская сестра в белой шапочке.

—Она пришла в сознание, — сказал Рэггинбоун. Сестра воскликнула:

Боже! — и наклонилась над кроватью, всем своим видом выражая профессиональное удовлетворение. — Как вы себя чувствуете? — начала она и, не ожидая ответа, продолжила: — Пожалуй, я дам что–то обезболивающее, вам, должно быть, больно.

Обезболивающее?.. — Ферн подумала и решила, что сестра не в своем уме. — Нет, спасибо. Будьте любезны, уберите от меня все эти трубочки.

Боюсь, что не смогу этого сделать. Когда придет доктор…

Уберите это. Пожалуйста.

Вы просто лежите и отдыхайте. А вот, когда придет доктор…

Если вы это не уберете, — голос Ферн был слаб, но решителен, — я вытащу все эти иголки, и эти электроды, и этот проклятый катетер сама.

Сами вы себе только навредите.

Мне все равно. Ну, а если и наврежу… то вы принесете мне эти обезболивающие. Делайте же то, что я прошу!

Вижу, что тебе лучше, — мягко сказал Рэггинбоун, стараясь не рассмеяться.

Нервно оглядываясь на Наблюдателя, сестра наконец приступила к выполнению своих обязанностей. Рэггинбоун решил отодвинуть стул, на котором сидел, от кровати, чтобы не мешать сестре, и в этот момент его нога коснулась чего–то частично спрятанного под кроватью. Его быстрый взгляд скользнул по мешку ручной работы, сшитому из лоскутов крепкой ткани, а внутри явно был заметен какой–то предмет сферической формы. Рэг–гинбоуна зазнобило, когда он сдвигал мешок за шкаф, ведь он точно знал, что, когда пришел в комнату, мешка здесь не было.

Освободившись наконец от медицинских аппаратов, Ферн заметила кое–что еще.

—Почему у меня забинтована рука? — резко спросила она (разве сестра не упоминала о ее руке?).

—Вы — вы обожгли ее…

Ферн попыталась это понять, но ей не удалось. Повязка раздражала, с рукой ведь все в порядке, но она слишком устала, чтобы продолжать борьбу с больничными «властями». Сестра, благодарная за передышку, проверила пульс, температуру, предложила выпить немного воды и, с чувством исполненного долга, отправилась писать отчет. Рэггинбоун задвинул мешок с глаз долой и стал ждать.

Кэйрекандал, — вымолвила наконец Ферн — она назвала его именем, которое раньше никогда не употребляла, — что со мной произошло?

Ты поехала с Гэйнор поужинать, это был ваш девичник, ты слишком много выпила…

Я знаю об этой выпивке.

…и отключилась. Тебя доставили домой, но ты не просыпалась. В глубокой коме ты пролежала здесь целую неделю. Вчерашним вечером у тебя на левой руке появился сильный ожог.

Как?

Я надеялся, — сказал Наблюдатель, — что ты мне расскажешь…

Мне снился сон, — начала свой рассказ Ферн, пытаясь собраться с мыслями. — Очень сложный сон. Там было Древо… и ведьма — две ведьмы… и человек с черным лицом… дым… и — да — огонь…

После этого она долго молчала.

Робин появился одновременно с доктором, обнял дочь, чуть не заплакал и все повторял одну и ту же фразу: «Ты должна была позвонить», чем очень затруднял медицинское обследование.

Ферн настаивала, чтобы ей наконец разрешили сесть, и терпеливо выдержала все манипуляции доктора.

Кажется, она пошла на поправку, — сказал доктор Робину с легкой ноткой недовольства беспокойной пациенткой. — Разумеется, должно пройти еще несколько дней, прежде чем мы в этом будем абсолютно уверены. Я поговорю с сестрой, и попозже мы сменим повязку. — Он обернулся к Ферн. — Вы должны набраться сил, побольше спать, и мы очень скоро вас поднимем.

Я столько спала, — ответила девушка. Правой рукой она коснулась вуали, накинутой на ее плечи. — Кто это принес?

Думаю, Гэйнор, — ответил Робин. — Симпатичная, верно? Не думаю, что видел ее раньше.

А здесь есть какая–нибудь моя одежда?

Нет. Все забрали домой постирать.

Папочка, а не трудно тебе будет съездить домой и что–нибудь мне привезти? Я знаю, что доставляю тебе беспокойство, но мне не хочется выходить отсюда в ночной рубашке.

Не думаю, что они разрешат тебе сразу отправиться домой, старушка, — улыбнулся Робин.